На днях в Арбитражном суде прошло очередное заседание по встречному иску к УФНС пивзавода «Сибирский стандарт» Ларисы Горностаев, сбывавшей левое пойло, изготовленное по ускоренной технологии, по всей России. Как оказалось, не без её опосредованного участия.

Напомним, продавая неучтенку со своего пивзавода «Сибирский стандарт» в 2014–2016 годах, в общей сложности 22 млн литров «пенного», Горностаева, по версии следствия, скрыла от государства 396 млн выплат по акцизам и 91 млн по НДС, за что и могла бы получить вплоть до 6 лет лишения свободы.

В одночасье вдруг выяснилось, что миловидная дама, рядовой депутат омского горсовета, имеет свой, никому неведомый «пивзаводик» с громким названием «Сибирский стандарт», «левое» пиво из которого развозилось фурами по Сибири, Большому Уралу и даже в Питере и Москве… Предприятие имело «под собой» такие общероссийские сети, как «Красное и Белое», региональные представители которого отправляли «пивной» королеве на карточку по полмиллиона рублей за раз, так сказать в качестве подарка… В орбите «Сибирского стандарта» вращались десятки фирм однодневок…

Ясно, что «решать» проблемы связанные с организацией подпольного бизнеса в таких, без преувеличения, гигантских масштабах могла хорошо организованное ОПГ, связанное с силовыми структурами.

По версии БК бизнес депутатши Горностаевой на самом деле был одним из многих прочих активов могущественной немецкой группировки или, как ее еще называли, «генеральского» клана… А заправлял всем этим хозяйством  близкий к Горностаевой авторитетный бизнесмен Дима Павлов, друг покойного сына генерала Камерцеля, унаследовавшего часть его гигантской бизнес-империи, построенной в годы работы последнего начальником омской милиции.

• «Немецкая» группировка или клан Камерцеля. Что это такое?

На предыдущем заседании состоялось видеоконференцсвязь (ВКС) с Барнаулом, в ходе которой эксперту из барнаульского ООО «Пивснаб» обе стороны — как представитель завода, так и налоговой — задали все интересующие их вопросы.

• В Арбитраже по делу Горностаевой был допрошен барнаульский «пивной» эксперт

Судья Яркова подытожила: не позднее 25 июля сторонам предоставить письменные пояснения по экспертизе и допросу эксперта.

И персонально предупредила было закручинившегося — «.....у нас еще много чего не исследовано» — доверителя «Сибстандарта» г-на Бакалова:

— …. это надо было еще до эксперта представить. Всё, что вам предстоит исследовать, обобщить не позднее 25 июля.

Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает.

Перебирая документы:
— Дополнительные доводы заявителя…
судья уточнила у представителей УФНС числом трое:
— Получили, инспекция?

Они было недружным хором подтвердили:
— Доводы, да, получили… Только приложения не получили… У нас только три файла: сами доводы, допрос Нашкарян и еще один допрос…

Представляющий «Сибирский стандарт» «практикующий налоговый юрист» из «Инвестаудита» Евгений Бакалов растеряно заверял:
— Наверное, не прицепилось… Я вроде подождал, все ушли…

Налоговая:
— … у нас практически всех нет…
— Оно ссылками ушло, целая куча их…

Евгений Бакалов, фото: Инвестаудит

Заметив, что корреспондент БК55 фотографирует — с разрешения суда, разумеется, ведь процесс-то открытый — сразу «отвердел» лицом и голосом и попросил прекратить съемку, ссылаясь на защиту персональных данных:
— В прошлый раз недопонимание, видимо, возникло… Я говорил, что я против того, чтобы меня снимали и видел себя в газете.

Кор. БК55:
— На сайте, а не в газете…
— Я прошу суд запретить СМИ снимать фотоснимки и распространять где бы то ни было… Я запрещаю это делать…

Не вопрос, сайт воспользовался «персональными данными», которые были в открытом доступе.

Далее все углубились в изучение представленных документов и налоговая обратила внимание, что в «пивных» дополнениях имеется пункт о вызове в суд свидетелей.

Г-н Бакалов, поддерживая ходатайство, несколько витиевато-запутанно пояснил, что практически за месяц:
— Мы кратко, буквально несколько протоколов допросов проанализировали… Сравнили те, которые проведены налоговым органом в ходе проверки и те показания, которые свидетели, допрошенные налоговым органом дают в суде. Показания, ну скажем так, сильно разнятся. Поэтому к показаниям, по крайней мере, как минимум, по состоянию на сегодня, проанализированных письменно, у нас отношение критическое. Кто, иные лица, вот в частности, Грудина (на слух) по шесть варок дает показания налоговому органу — шесть варок в сутки возможно — судье говорит нет-нет-нет, вы что, не столько. Ну, кто еще дает там по шесть варок, не знаю, дальше посмотрим. Вот эти вот (свидетелей — прим. БК55)… из этих троих — два оператора варки. Разговаривали с ними, они говорят: две за смену ну более-менее реально в зависимости от всяких обстоятельств дела, больше невозможно. И один оператор розлива. Эти все три лица не допрошены налоговым органом.

Но, по всей видимости, уже «допрошены» представителем истца?

А практикующий налоговый юрист, «набирая обороты», продолжал:
— И в разговоре с ними как-то сложилось тоже понимание некоего интересного изложения. Вот оператор варки, он за варку говорит, он же брожение контролирует. А дальше чё там? Мойка, пастеризация? Он говорит: это я не знаю, это не моё… А тем не менее в допросах налогового органа чуть ли не дворники рассказывает про варку, про отгрузку, про стерилизацию. Они всё про все знают. По крайней мере, разливщики знают всё про варку и тоже там рассказывают про какие-то там процессы — то, что они в принципе не могут знать…

И, уже остывая, пробубнил:
— Еще один повод относиться критически к протоколам допросов. Ну, а эти лица, коль скоро, в том числе, допрошены не были, просим их допросить в судебном процессе.

Судья Яркова уточнила:
— Вам от кого стало известно про этих лиц? Будырин, Кузнецова, Кудинов (на слух)?
— От подсудимой в рамках уголовного дела и от бывшего руко…

Осекся и поправился:
— … от руководителя «Сибирского стандарта» Горностаевой.

М-м-м, так во-о-от кто порекомендовал таких толковых и знающих свидетелей. Ну-ну.

Судья:
— Есть документы, подтверждающие, что они работали на данном предприятии?

Бакалов:
— Они указаны в решении налогового органа, как фактические работники, официально они трудоустроены не были… В решении они есть в составе 53 человек, которое указывала инспекция, но официально трудоустроены не были, поэтому документов у меня иных нет, кроме решения управления.

Судья:
— То есть мы верим на слово, что они там работали…

Бакалов, тяжко вздохнув:
— Будем верить управлению, которое указало, что они там работали.

Судья:
— В связи с чем не допросили этих лиц? Ни у кого нет решения?

Слово взяла представитель налоговой и скороговоркой, как будто за ней гнались:

— Ходатайство не мотивированное, раз. Во-вторых, в своем устном повествовании о необходимости допроса свидетелей представитель доверителя указал, что есть противоречия в ходе судебного заседания, которое в рамках уголовного дела проведено, и теми показаниями, которые дали свидетели у нотариуса. Поэтому мы считаем, что в рамках налоговой проверки никаких противоречий не установлено, все представленные письменные заявления, засвидетельствованные у нотариуса — они будут рассмотрены судом и сторонами процесса как письменный документ, подтверждение позиции налогоплательщиков — мы дадим этому свою оценку. И более того, эти лица, как вы правильно заметили, не были опрошены налоговым органом, потому что они не явились на допрос.

Кроме третьего лица, которого мы не вызывали. И никаких противоречий, чтобы они поменяли свои показания в ходе настоящего процесса, не установлено.

Поэтому мы считаем, что допрашивать данных свидетелей нет необходимости ввиду того, что, во-первых, они не являются теми должностными лицами, с должностными обязанностями которых были известны те моменты, связанные с процессом брожения, варки и купажирования тех пивных напитков и пива, которые были реализованы в проверяемом периоде. И мы считаем, что вопрос, который необходимо для исследования, они не подтвердят, а просто налогоплательщик пытается рекомендовать те представленные документы, которые суд еще не приобщил через допрос свидетеля… Поэтому мы считаем, что ходатайство не мотивированное и оно не соответствует требованиям УПК для допроса свидетеля.

В своих дополнительных письменных пояснениях, налогоплательщик ничего не указал нового, что может подтвердить или опровергнуть свидетели.

После «генеральных» речей у сторон нашлось еще не мало доводов «за» и «против», они где-то даже перешли на личности.

Г-н Бакалов заметил, что «по поводу свидетелей представитель управления, видимо, лукавит…», уверенный, что и варщики, и фильтровщик «точно знают количество варок в проверяемом периоде…
— ….поскольку вменяется объем крайне завышенный по сравнению с тем, которое предприятие задекларировало.

«Налоговая» дама в ответ:
— Если мы у представителя спросим сколько шесть лет тому назад он в конкретном периоде времени участвовал в судебном заседании, он не ответит на этот вопрос, потому что это ретроспективная дата и указать точную дату без предположений невозможно…

На что налоговый юрист со всей серьезностью:
— Вот тут предположение прозвучало. Надо сейчас спросить меня просто: сколько заседаний было у меня? Я еще и клиентов назову, еще и суды, в которых это было.

Налоговая не осталась в долгу:
— А мы это проверим. И если вы ошибетесь, то значит вы недостоверную информацию предоставили…

Судья Яркова заметила со смешком:
— А если свидетель подготовится, вспомнит, запишет, чтобы вы не могли от его никаких показаний…

В итоге, уточнив еще ряд вопросов, судья решила ходатайство удовлетворить и предложила к следующему заседанию ознакомиться с документами и подготовить вопросы для свидетелей.

Г-н «сибстандартовский» представитель «задекларировал» к будущему заседанию возражения на доводы налоговой плюс дополнительные аргументы.

Судья уточнила:

— Еще свидетели будут у вас?

На что г-н Бакалов ответил несколько уклончиво:
— Полагаю, что нет, поскольку, опять же, к процессуальному времени тоже…

Как в песенке из известного фильма «Обыкновенное чудо»: вот и славно, трам-пам-пам!

Ну что же, посмотрим-послушаем «подготовленных» свидетелей, рекомендованных лично нашей «пивной королевой», которые, похоже, «вспомнят всё».

До следующей встречи в суде.

Ульяна Нескорова