Участники процесса так и не узнали, чем объясняются противоречивые свидетельские показания по поводу таинственно материализовавшихся подписей в протоколах и загадочных визиток.

Накануне, 29 октября, в Куйбышевском райсуде состоялся очередной процесс над бывшим командиром полка ДПС, а ныне пенсионером Вадимом Пруссом. На прошлом заседании судья Сергей Мурастов велел пригласить на допрос 10 свидетелей – в алфавитном порядке. Ведь список очевидцев по уголовному делу из 19 эпизодов – весьма длинный.

Однако из 10 свидетелей с фамилиями на А и Б на судебное следствие не пожаловал ни один. Пришлось судье Мурастову в одиночку зачитывать все их показания из материалов дела. А вот расспросить очевидцев, чтобы те объяснили противоречия в своих показаниях, к сожалению, не удалось.

Напомним, что полковника полиции Вадима Прусса обвиняют в превышении служебных полномочий. По версии обвинения, он освобождал своих знакомых и их близких от ответственности за нарушения ПДД. С помощью своих подчинённых Прусс изымал протоколы, составленные на месте происшествия, и скрывал их от регистрации. Причём среди подчинённых, помогавших избавляться от протоколов, в материалах обвинительного заключения чаще всего фигурирует один и тот же человек – заместитель Прусса по фамилии Марасеев.

Один из коллег Марасеева и Прусса в своих показаниях вспоминает, что перезванивался с ними обоими по поводу пьяного автомобилиста, оказавшегося приятелем Прусса. Однако отрицает, что передавал их незаконные распоряжения своим подчинённым.

Другие сотрудники ДПС вспоминают, как задерживали нарушителей. Однако о том, как повлиял на ситуацию Прусс, сказать ничего не в состоянии. Могут лишь предположить, что протоколы были изъяты ещё до регистрации. Ещё один свидетель из ДПС поделился: по ведомству ходили слухи о том, будто во время обысков в кабинете у Прусса нашли некие компрометирующие полковника документы.

Особенно любопытны показания инспектора ГИБДД по фамилии Буков. В апреле 2013 года на Иртышской набережной они с коллегой заметили машину без номера. За рулём сидела женщина по фамилии Кочеткова. Транзитные номера лежали у неё в бардачке, а вот права на управление автомобилем не оказалось. Сотрудники ГИБДД попытались отстранить автоледи от управления. Тогда она предъявила визитку Прусса и позвонила мужу. Спустя некоторое время с инспекторами связался Марасеев и повелел отпустить Кочеткову, ссылаясь на распоряжение Прусса.

– Также хочу уточнить, что незадолго до этих событий я останавливал этот же автомобиль под управлением мужчины, – зачитал показания Букова Мурастов. – Данный мужчина демонстрировал мне визитку Прусса как основание для непривлечения его к ответственности. Марасеев, ссылаясь на распоряжение Прусса, попросил меня передать ему материалы в отношении Кочетковой. Я подчинился, так как это было указание моего непосредственного руководителя. На следующий день меня с Марасеевым позвал к себе в кабинет командир полка ДПС Прусс. Он попросил Марасеева выйти, а меня – остаться. Прусс начал расспрашивать меня о личной жизни, а затем спросил, видел ли я его визитку у Кочетковой. Я сказал, что не видел, так как опасался неблагоприятных последствий по службе.

Подтвердить или опровергнуть эти показания свидетель Буков, видимо, не пожелал, поскольку на заседание не пришёл.

Не совпадает с материалами обвинения и свидетельство одного из нарушителей. Курсант академии МВД, в октябре 2011 года задержанный, по версии обвинения, за пьянство за рулём, заявляет, что его «подставили» сотрудники ГИБДД. Во-первых, остановили необоснованно, а во-вторых, описали в протоколе несуществующее событие:

– Предполагаю, что они решили сделать на мне показатели – оформить совершение административного правонарушения, которое я не совершал. Данные о моём водительском удостоверении они могли получить в омской академии МВД, где я в то время проводил обучение. При мне сотрудники ГИБДД никакие документы не составляли, водительское удостоверение не изымали. Меня с места происшествия забирал отец, потому что у меня вышел конфликт с сотрудниками ГИБДД. Не исключаю, что я поставил свою подпись в протокол, не читая.

Следующий по списку свидетель, отец курсанта и милиционер на пенсии, тоже уверяет: в тот момент, когда забирал своего сына у «гаишников», молодой человек был трезв.

В том, чтобы установить в суде правду о событиях четырёхлетней давности, отец и сын тоже оказались не заинтересованы.

Яна Турнова