Главная трудность при оценке предварительных выборов, состоявшихся в России (другие ­­страны – это совсем другая история, и мы это понимаем), связана, конечно, не с пресловутой ­предварительностью. Будут выборы без этого прилагательного через три месяца или не будут – это не меняет сути и не сбивает, так сказать, прицел. Проблема, скорее, в принципиальной уместности такого мероприятия – до настоящего голосования или, скажем, вместо него.

У идеологов «Единой России» давно готово объяснение того, зачем «дорогим россиянам» аналог чисто американского партийного института. «Эта процедура «сглаживает внутриэлитные разногласия», – говорят они, «обеспечивает системную и структурную работу в регионах», создаёт «мощный социальный лифт» и даже «лифт идей». «Чего-чего?» – может переспросить омич, хотя бы раз случайно натыкавшийся в социальных сетях на видео предвыборных дебатов. Но омичу ответят, не смущаясь: «Лифт идей, вы всё правильно поняли».

С предыдущими пунктами разобраться сложнее. Возможно, без праймериз «Единая Россия» работала бы в регионах менее «системно и структурно» (или «ещё менее» – это уж как хотите), может быть, и социальную мобильность в нашей стране и в нашем регионе, в частности, будут повышать именно предварительные выборы, собирающие за раз целых 3% избирателей, прошло слишком мало времени, и рано оценивать последствия. Но, в благотворное воздействие праймериз на «внутриэлитные разногласия» верится с трудом. Как это воздействие может выглядеть в глазах партийного руководства? Видимо, речь о том, что представители всех прочих партий и иные люди, имеющие какие-то свои интересы в политике, станут «попутчиками» «Единой России», в неё не входя, но включая имена в избирательные списки. И тогда придёт конец распрям и склокам, и начнётся золотой век российской демократии – мирной, беспроблемной, «экологичной».

На примере последних праймериз видно, что отчасти это работает. Избираться под эгидой «ЕР» хотят «эсеры», беспартийные экс-кандидаты в градоначальники, какие-то предприниматели, журналисты и научные работники. Но демократии у нас от этого не прибавилось (интересно, что и на родине праймериз её, по словам «патриотов», нет), а борьба между разными бизнес-политическими группировками никуда не делась. Свято место пусто не бывает: если другие партии уже не могут оспорить административное превосходство одной, то на первый план выходит борьба внутри последней, между «кланами», и главное отличие такой борьбы, причём довольно неприятное для наблюдателя, в отсутствии идеологической платформы. Стремление к власти, естественное для политика и являющееся неизбежной основой всякого политического процесса, не оправдывается в этом случае наличием оригинальных идей: все конкуренты более или менее «единороссы», и партия – их рулевой.

А раз так, борьба между участниками праймериз лишается какого-либо метафизического смысла. Глядя на схватку «голушковских» с «кокоринскими», «оплотовцами» или «друзьями Зуги», мы отчётливо понимаем, что стакан омской политики наполовину пуст, но другой посуды у них для нас, к сожалению, не нашлось.

Николай Эйхвальд

«Бизнес курс» № 21 от 07.06.2017