По СМС-переписке следователей УМВД можно судить о… глубине падения профессионального уровня и служебной дисциплины в правоохранительных органах региона.

В Первомайском районном суде г. Омска, похоже, уже по ускоренному сценарию проходят слушания резонансного для нашего мегаполиса уголовного дела «о попытке заказать автотехническую экспертизу в ЭКЦ УМВД России по Омской области» (дело №1-39/2019, судья Кирилл Лепехин).

Создается впечатление, что судебное следствие включило режим «форсажа» (я за ним не поспеваю! – автор) и уже катит по финишной прямой.

Кратко напомним криминально-авантюрный «сюжет».

По версии обвинения, в сентябре 2017 года два омича, 61-летний А.П. Габалин (пенсионер) и 46-летний А.И. Шелипов (инвалид), «в составе группы, по предварительному сговору, злоупотребляя доверием и не имея возможности исполнить взятые на себя обязательства, предложили частному предпринимателю (ИП Бондаренко Ю.Ю., – автор), действующему в интересах своего работника – водителя, попавшего 3 июля 2017 года в резонансное ДТП на Черлакском тракте (Дорохова А.В., – автор) – за 700 тысяч рублей оказать влияние на ход следственных действий в части проведения «нужной» заказчику автотехнической экспертизы силами местного…

ЭКЦ УМВД!

Сомнений в том, что следствием в материалах данного уголовного дела представлена в суд исчерпывающая совокупность доказательства вины двух подсудимых, Александра Габалина и Александра Шелипова, обвиняемых «в покушении на мошенничество» (ст.30 ч.3, ст.159 ч.3 УК РФ), лично у меня нет.

Здесь я (случай, конечно, редкий) полностью на стороне гособвинения – прокурора

Юлии Кудашовой.

Оперативниками УФСБ и следователями СУ СК России по Омской области собран достаточный объем и «пакет» доказательного материала.

Исследованные в ходе процесса данные свидетельствуют о том, что подсудимыми предпринимались реальные действия и шаги в отношении потерпевшего, связанные со «злоупотреблением его доверием», с «введением его в заблуждение», с «завладением его денежными средствами», с «невозможностью оказать обещанные услуги».

Все это не что иное, как диспозиции состава преступления, обозначенного в «чтимом» Уголовном кодексе РФ статьей 159 – «Мошенничество».

Безусловно, действия не были доведены гражданами до своего логического завершения, но, по версии гособвинения, «по не зависящим от воли подсудимых причинам»: преступные намерения были в корне пресечены «чекистами».

А это уже является отличительным моментом другой правовой нормы  УК РФ – статьи 30, обозначенной как «приготовление к преступлению» или, другими словами, «покушение на».

Но эпицентр этого, безусловно, скандального и громкого уголовного дела, мне видится, в ином.

За пределами живого процессуального интереса, на мой взгляд, остались истинные фигуранты и «движители» данного преступления. Это… – действующие сотрудники ЭКЦ УМВД и посредник, непосредственно контактирующий с «офицерами».

Впрочем, по каким-то причинам местный Следком дальше предъявления обвинений гражданам Габалину и Шелипову не пошел. И понятно, почему. На сей счет не может быть двух мнений.

Как верно заметил один из адвокатов, «почувствуйте разницу»: между статьей УК РФ «Мошенничество» и «Дача взятки должностному лицу» – 2 года тюрьмы (ч. 3 ст. 159 – до 10 лет тюрьмы, а по ч.3 ст. 291 – 12 лет, – прим. автора) и крупный штраф в доход государства.

Получается, гипотетические «два года» и возмещение репутационного вреда в пользу государства стали тем «камнем преткновения», который не позволил до конца раскрыть всю коррупционную цепочку, по которой в омском ЭКЦ УМВД, возможно, одних делали и делают… «без вины виноватыми», а другим выдают за деньги… «индульгенции».

Не потому ли в стороне от карающего меча Правосудия и формулировок обвинительного заключения оказались ряд ключевых «свидетелей»?!

Например, экс-милиционер (в прошлом сотрудник РЭО ГАИ) Андрей Власов, тот, который являлся непосредственным звеном и посредником между подсудимыми и Экспертно-криминалистическим центром УМВД.

Неоднозначна и роль сотрудника 4-го отдела ЭКЦ Сергея Светникова. Этот давний знакомый (однокашник по СибАДИ) Власова принимал активное участие в обсуждении «заказа».

В судебном следствии было достоверно установлено, что на момент совершения противоправных деяний со стороны подсудимых Власов неоднократно созванивался именно со Светниковым (21, 26, 27, 28, 29, 30 сентября и 2 октября 2017 года) и даже встречался. Как пояснил суду полицейский, «всего один раз по просьбе товарища».

Именно от Власова главному эксперту С.В. Светникову на руки передавался ряд копий документов с визой следователя Осадчего, имеющих самое прямое отношение к резонансному ДТП на Черлакском тракте и к «спорной» автоэкспертизе, позже произведенной коллегой Светникова – главным экспертом А.А. Эрлихом.

Впрочем, темой, похоже, активно интересовались и другие местные «решалы»:

В этой связи можно, конечно, только предполагать, но, по всей видимости, именно через Светникова транзитом предназначался «транш» в 500 000 рублей, полученный подсудимым А.И. Шелиповым из рук потерпевшего бизнесмена Юрия Бондаренко.

Теперь, когда следствие «недокрутило» ситуацию и не проявило достаточных профессиональных качеств, чтобы доказать очевидное, можно только разводить руками и угадывать возможное развитие событий и тех возможных фигурантов, которые остались в «тени» и «за бортом» уголовного дела, обвинения и Правосудия.

Можно, конечно, предполагать, что Фемида сформулирует свою правовую позицию относительно качества проведенных следственных действий, возможно, появится даже какой-то итоговый документ, но это уже внутренняя кухня силовых ведомств и вопросы их компетенции.

Впрочем, в большей степени, чем профессиональный уровень (на мой взгляд – «деградация») местного следствия, настораживает другая – «смежная» – морально-этическая ситуация.

Это – общее падение нравов в среде местных правоохранителей. От документальных доказательств этого утверждения в материалах данного уголовного дела – «уши вянут». Насколько сдержанный, тактичный и демократичный в процессах судья Кирилл Лепехин, и тот даже «вспылил», допустив оценочное суждение в адрес следователя УМВД Андрея Осадчего:

– Эти слова и выражения характеризуют, прежде всего, вас как личность и как сотрудника правоохранительных органов и офицера!

Фраза прозвучала после обнародования в ходе судебного следствия смс-переписки «офицера» Осадчего с еще одним коллегой – «офицером» Трещеткиным. Вот ее отдельные фрагменты:

– Это же частная переписка и за пределами рабочего дня! – пытался прокомментировать и снизить градус «жареных» фактов «следователь» Осадчий.

Судья Лепехин еще до того, как высказать свое суждение, видимо, предвидя такой ход «свидетеля», предусмотрительно озвучил его же ссылку на некое «распоряжение бабы Любы», которым сотрудникам полиции разрешено использовать для уведомления граждан такие интернет-программы, как смс, Viber и WhatsApp. То есть ни о какой личной (частной) переписке в таком случае речи быть не может. Все подлежит внутреннему и служебному контролю.

Впрочем, можно включить и другую логику ситуации.

Если господин Осадчий днем пребывает в форменном обмундировании, то он «офицер», а если вечером снял «форму», то – обыватель, которому «до фонаря» законы и нормы приличия, которому позволено все и вся. Так, что ли?!

Потерпевший Юрий Бондаренко, которому в этом пасквиль-диалоге тоже досталось «на орехи» и не раз, больше обращает внимание не на обиду и личные выпады в свой адрес, а на обсуждение между следователями УМВД должностных и уголовных реалий.

Например, следователь Трещеткин, видимо, как более опытный коллега, советует следователю Осадчему выполнить ряд процессуальных действий для подтверждения показаний «свидетелей» резонансного ДТП на трассе Омск-Черлак.

В частности, сомнения у него вызывает тот факт, что две «воровайки» (самопогрузчика), груженные кирпичом одной марки, следовали рядом, но как бы в разные конечные пункты. К тому же водители сделали вид, что не знают друг друга. И стали проходить в рамках уголовного дела не «заинтересованными лицами», а «свидетелями»:

– Возьми у них детализацию телефонных соединений за месяц до дтп, – предлагает Трещеткин, и все будет понятно.

Следователь Осадчий пропустил рекомендацию товарища мимо ушей или глаз.

Но что самое характерное, через некоторое время дело от Андрея Осадчего было передано в работу его коллеге – Дмитрию Трещеткину, но тот… не стал следовать своим же «советам»!

То же самое можно наблюдать и в вопросе уведомления сторон следователем.

Осадчий, скорее, с иронией замечает, что «уведомил сторону», которая волнуется необъективным ходом уголовного дела, «почтой». На что Трещеткин резонно замечает – а как же «распоряжение бабы любы» (как в оригинале, имя с маленькой буквы. Видимо, имеется в виду замначальика УМВД России по Омской области Любовь Аксенова, – прим. автора) – нарушаете!

Еще более неуместно для частной переписки в мобильном телефоне звучит обсуждение информации, скорее всего, отнесенной к «тайне следствия». Не по популярному одноименному киносериалу, а по статье 161 УПК РФ.

Так, следователи скидывают друг другу показания по уголовному делу свидетелей, должностных лиц и понятых. Обсуждают «косячные» схемы ДТП. Параметры, размеры и выводы… будущей экспертизы:

В нелицеприятных тонах и выражениях они дают оценку конкретным участникам следственных действий:

– «Ипешник маршрутки д...», «жопу рвет», «ипешник сыт» (про бизнесмена Бондаренко Ю.Ю.)

– «Клоун», «сыкло» (про экс-адвоката Реброва)

– ...«решальщик» (про некоего Москвина)

– «разложил на говно и воду» (в отношении свидетеля ДТП и ее показаний)

Глаза на лоб!

Через слово в переписке «следователей» полиции, как метко подметил судья Лепехин, «мат-перемат»:

Может, это такой краткий «разговорник» омских «следователей», однако.

Осадчий в переписке, по сути, признается, что еще до экспертизы уже проговорил с сотрудником ЭКЦ А.А.Эрлихом ее результаты – виновником июльского ДТП 2017-го года будет признан водитель «маршрутки».

Двойная ссылка в «беседе» на мнение офицера полиции здесь весьма показательна: «Эрлих сказал хана маршрутчику))». И даже не столь важно этими ли конкретно словами выражал свое мнение сам эксперт, главное, что это случилось до того, как специалист изучил материалы дела, осмотрел транспортные средства, запросил недостающие сведения.

Это даже неважно! «Собеседники-шептуны» уже даже знают, куда тот поставит вожделенный «крестик» – место столкновения:

Между строк имеем информацию о том, что схемы ДТП, «нарисованные» сотрудниками ОВД Омского района, являются «косячными», очевидцев, как сейчас утверждают, «резонансной аварии» никто на самом деле… не искал!

К тому же «черновая» схема составлена, возможно, «задним числом». Проверить и установить это обстоятельство сейчас пытается Следственный комитет, а в судебном процессе тот самый – обвиненный водитель «маршрутки» Александр Дорохов. Пока безуспешно.

Редакционная почта Омск-право.ру за последний месяц буквально завалена жалобами от участников ДТП, которые поясняют, что «в 4-м отделе Экспертно-криминалистического центра УМВД России по Омской области творится что-то странное», «несуразное», «заказное», «ненормальное», «алогичное».

И вы знаете, после того, как мне лично довелось побывать на двух процессах (дело №1-39/2019, Первомайский районный суд г. Омска и дело №1-8/2019, Омский районный суд) и вчитаться в «тайную переписку» двух действующих «следователей» УМВД, я этому… верю!

P.S.

Несколько лет назад генерал-лейтенант Юрий Томчак, будучи начальником УМВД России по Омской области, «без суда и следствия» уволил капитана ГИБДД Андрея Булатова за использование нецензурной лексики на рабочей планерке.

Мне кажется, тогда это было сделано поспешно и не совсем справедливо.

К ситуации подошли формально, не разобравшись в профессиональных и человеческих качествах своего экс-сотрудника. Да и нагоняй подчиненным капитан Булатов давал не «за глаза», а глядя прямо в лицо, и не для удовлетворения собственных «высоких» амбиций и не для «мзды в карман», а по конкретным вопиющим фактам и эпизодам ГИБДД-шной «халтуры».

Интересно, как оно сложится сейчас? Говорят, все сегодня дрейфует и меняется...

И времена, и нравы.

Александр Грасс,

независимый журналист

Источник: http://omsk-pravo.ru