«БК» решил вернуться к теме майских праймериз «Единой России». Как это было.

Калачинск. К монументальному, но донельзя обшарпанному Дому культуры, не знавшему ремонта, надо полагать, с манякинских времен, один за другим подъезжали автобусы с деревенской публикой, обеспечивающей «массовку» в праймериз «Единой России» на довыборах в омское Заксобрание. В большинстве своем это были особы женского пола в летах, а то и вовсе пожилые.

Тут же, на ступеньках лестницы, сбоку, приметил небольшую очередь из желающих отметить «галочкой» собственную явку на это мероприятие.

— На премию зарабатываете? Или чтобы не уволили? — спрашиваю.
— На премию, премию… — закивали мне, улыбаясь доверчиво.

Я поднялся на пару ступенек выше и достал телефон. Они всполошились: «Он фотографирует, фотографирует»…
Контролерша, по виду работница одной из калачинских бухгалтерий, торопливо сунула бумаги в сумку, больше я ее не видел, но…

Согласитесь, как тут не поверить злопыхателям, распространяющим информацию о том, что главы трех районов (Оконешниковского, Калачинского, Кормиловского) получили прямое указание из администрации губернатора Буркова поддерживать на праймериз кандидата от «Рускома» Светлану Энверову. А как поддерживать?

Да как всегда… За счет бессловесных бюджетников, этого электорального «пушечного мяса», боящегося потерять работу, особенно в сельских районах, где приходится «галочкой» доказывать начальству свою благонадежность.

К сказанному добавлю, что калачинцы в этот воскресный день должны были еще и проголосовать за 12 кандидатов «Единой России» в местный Горсовет. Нетрудно догадаться, что это совпадение кратно усиливало эффект применения административного ресурса в пользу Энверовой.

Тут же, на ступеньках дома культуры, случилось мое неожиданное знакомство с агитатором одного из участников праймериз.

— Вы от Суменкова? — она подошла ко мне с заговорщицким видом, слегка улыбаясь.
— Да нет, как бы сам по себе, — отвечаю ей.

— Ладно, рассказывайте, я вас в штабе у Суменкова раза два видела. Точно видела, — сказала она, но уже не так уверенно.

Упоминание про Штаб Сергея Суменкова (бывшего начальника омского УФАС, решившего вдруг податься в большую политику) — это был, конечно же, неожиданный разворот:

— Ну и как у вас дела? — я принимаю решение больше не отпираться, зачем, когда есть смысл поддержать интригу.
— Вот автобус привезла из Воскресенки (деревня под Калачинском). Все, кого заявляла, приехали.

— Ну, вот, заработаете на этом! Кстати, как платят?

Кто бы мог подумать, что мою собеседницу (агитатора кандидата от «Единой России» Суменкова) вопрос про деньги, что говорится, за живое заденет.

— А вы знаете, какая у меня ­пенсия? 9000! Проживите на них. Со здоровьем проблемы. На лекарства где взять? Вот и пошла в агитаторы. И девчонкам нашим помогла. Работы нет никакой, а те, у кого есть — 7000 получают. Разве это зарплата?

СТОП! Самое время задаться вопросом. Кто я такой, чтобы эта сельская труженица вдруг начала оправдываться передо мной?

Может, все дело в том, что она, наверняка, не понимая смысла диковинного заграничного слова «праймериз», нутром чувствовала, что эти г-да кандидаты в депутаты от «Единой России», нанявшие ее и таких же, как она, в агитаторы, замыслили что-то нехорошее. И теперь пытаются делать это «нехорошее» с ее помощью. За деньги! Плохие деньги, которые приходится брать от безысходности и тем, кто агитирует, и тем, кто соглашается сесть в автобус в качестве того самого электорального пушечного мяса.

Согласен, сравнение с «пушечным» на грани фола, но вряд ли я перебарщиваю.

Вот еще одна сценка, написанная там же, с натуры. В тамбуре Дома культуры миловидная девушка, представляясь работницей одного из рейтинговых агентств, встречала отголосовавших заученным набором вопросов: «Вы за кого отдали свой голос?»
Ответ: «За э… за ээ…»

— За женщину или мужчину, — приходила на помощь сотрудница социологической службы.
— За женщину, за эту… Эльви…»
— За Светлану Энверову? — снова приходила на помощь сборщица данных для экзитпола.

Через ее руки только при мне прошло человек сорок. И только один, это был мужчина, на ходу, вполоборота, громко назвавший фамилию Сергея Суменкова. Она полегче и запоминается лучше!

Сейчас-то я понимаю, что частное рейтинговое агентство, нанятое кем-то из кандидатов, выполняло пустую работу. Надо было еще на подходах к Дому культуры подсчитывать народ, ­подъезжающий на автобусах из окрестных деревень. Неплохо было бы при этом спрашивать калачинцев о месте их работы, используя наводящий вопрос: «Вы в бюджетной сфере трудитесь?

А теперь, собственно, о результатах праймериз. За женщину, эту, как ее… Эльви… т. е. Светлану Энверову, отдали 4470 голосов, у ее главного конкурента Сергея Суменкова — 1424. Остальные два кандидата, судя по всему, технических, набрали один 600, а другой — чуть больше 700.

Как говорится, все в одну калитку!

Ну а где, спрашивается, обещанная конкуренция? Вовлечение широких слоев общества в политическую жизнь правящей партии? Где шанс для молодых, талантливых, новых?

Увы, если шансы и были, то предназначались они исключительно для, как писал уже БК55, «денежных мешков» и их кандидатов. И это никакая не случайность. Более того, берусь утверждать, что мы имеем дело с весьма неприглядной тенденцией тесного сотрудничества провинциального филиала ЕдРа с местными олигархами. Начало этому процессу было положено в 2016-м.

Не могу сказать, кому конкретно принадлежит это ноу-хау, но в Омске авантюру с ­одномандатниками «Единой России», отданными на откуп кланам, впервые провернул «промышленник» Морев в 2016 году. Суть сделки, как я тоже уже писал, в том, что Морев в союзе с другими олигархами обеспечивал успех одномандатников, ­получая в качестве награды настоящую фракцию из четырех «карманных» депутатов в Заксобрании для себя лично. Не остались в накладе и другие кланы, работавшие на успех «Единой России».
Все предельно цинично, но зато, согласитесь, эффективно. Позже моревский опыт блестяще обкатает на выборах в Омский горсовет камерцелевский «Оплот».

Как это было? Сначала странные праймериз в «Единой России». Странные, потому что на этих предварительных выборах единороссов отсутствовал элементарный общественный контроль, как, впрочем, и наличие наблюдателей. Как говорится — «за все уплочено»?

У олигархов под рукой омские школы с директорами, учителями и родителями. Они запросто договаривались с «независимыми» коммунистами, которые могут не выдвинуть своего кандидата на том или ином участке или безропотно согласиться на перерасчет голосов, а потом, также без шума, уступить победу?..

Таким образом, мы уже тогда, в 2017-м, имели дело с отработанной технологией захвата власти, ну прямо по Ильичу. Помните его рецепт? Про деньги, любые, пусть немногочисленную, но по-военному мобильную партию и, конечно же, газету «Искра». Все эти компоненты успеха у немецкого клана имелись и имеются даже в избытке. И ­деньги, и ­«по-военному ­мобильная партия» под безобидной личиной общественной организации «Оплот», и своя «Искра» — мощная сеть наружной рекламы, сайты, телевидение, газета… И то, о чем Ильич даже мечтать не мог — связи с силовыми структурами…

Может, этим и объясняется  феномен «Оплота», небольшой общественной организации с трехлетним стажем, умудрившейся не только получить сразу шесть мандатов и практически все ключевые посты в руководстве Горсовета, но еще и позиционировать себя в составе «Единой России» как самостоятельная партия с собственной фракцией, собственными лозунгами и политико-экономическими целями? Клан отставного генерала Камерцеля, по-прежнему претендующего на роль Хозяина региона,  при попустительстве ЕдРа фактически оккупировал муниципальный парламент, а потом  попытался поставить под контроль и мэрию…

Как все это назвать?  Мой ответ: мы имеем дело с ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОРРУПЦИЕЙ, разъедающей правящую партию изнутри. Очень опасный процесс, прямо угрожающий российской государственности. И, конечно же, на корню убивающий саму возможность честной политической конкуренции.

И еще одна беда. У нас в России до сих пор нет рычагов противодействия этому постыдному явлению, как в законодательном плане, так и в общественном сознании. Считается, что грязные игры в политике — это нормально. Так принято. И никому не бывает, да и не должно быть стыдно за… коррупцию в политике.

Хотя нет.

Помните женщину-агитатора, оправдывающуюся передо мной за деньги, которые она зарабатывает в роли Агитатора от безысходности? Ей было стыдно. Но разве до этого есть дело тем, кто использует этих людей, унижая их человеческое достоинство?

И еще один вопрос, который «БК» задал лидеру местных единороссов Тетянникову: «Путин закрыл калитку столичным олигархам в большую политику. Как это сделать теперь в российских регионах?»

Ответ был весьма туманным, мол: «Положение о Предварительном Голосовании (праймериз) каждый год претерпевает изменения.

С опытом его проведения  происходит более детальное понимание того, что необходимо изменить. Возможно, в дальнейшем будут внесены коррективы, которые дадут больше возможности для участников вне зависимости от их финансового положения».

Честно, у меня есть большое сомнение в том, что партия действительно способна прикрыть дверцу в большую политику провинциальным олигархическим кланам. Дело в том, что любая попытка сделать те же праймериз, да и все выборы в местные парламенты, честными, справедливыми, конкурентными тут же обернется серьезными потерями… Не имиджевыми, нет. Просто проценты упадут. Кандидатов от партии власти в Горсоветах и Заксобраниях сразу же станет меньше.

Кто же согласится там, на политическом олимпе ЕдРа, улучшать имидж партии, неся подобные потери? В этом смысле «сдача» одномандатников (а их сегодня 50 процентов) провинциальным миллиардерам — процесс страшный, но закономерный. Он продиктован тем, что ЕдРО даже при наличии мощного административного ресурса уже не в состоянии контролировать выборные процессы. Она вынуждена привлекать на помощь то олигарха Морева, то камерцелевский «Оплот» или, в ­нашем конкретном случае, ворочающего миллиардами «мясного короля» Темури Латарию.

Кстати, этот, без сомнения, выдающийся предприниматель, по сути, уже держит в кармане власти Кормиловки, где находятся основные бизнес-активы компании ­«Руском». Но этого, как видим, мало, а потому решено продвигать в областное Заксобрание сотрудницу «Рускома» Светлану Энверову, выдвинувшуюся на участке, включающем, кроме Кормиловского, еще и Калачинский и Оконешниковский районы.

Зачем? Разве смысл российского парламентаризма в том теперь и заключается, что истинная власть не может принадлежать людям, голосовавшим за многочисленных депутатов и глав администраций? Почему вся полнота этой власти должна сегодня ­сосредотачиваться в кабинете олигарха, покупающего ее за деньги? Да еще и при поддержке правящей партии? Сначала на праймериз ЕдРа, а потом и на выборах в Заксобрание?

Увы, мы имеем дело с политической коррупцией, разъедающей «Единую Россию» изнутри. Против которой у нас нет сегодня ни вакцины, ни иммунитета.

P.S. Просто обязан разочаровать как возможных сторонников, так и оппонентов: я — не враг «Единой России». И вполне отдаю себе отчет в том, что на текущем историческом этапе у нас не может быть полноценной двухпартийной и многопартийной политической системы, как на Западе.

Это и понятно: мы, выходцы из СССР, где единственной руководящей силой была КПСС, еще до этого дорасти должны. ­Обязаны дорасти. Но, увы, у меня есть стойкое ощущение, что мы начали движение в обратном направлении.

Наверное, уже мало кто помнит времена, когда мы, граждане Страны Советов, приспособились жить как бы в двух реалиях одновременно. Были лозунги, призывы, высокие слова, которым уже никто не верил, и параллельно —  духовное оскудение, бессовестный карьеризм, процветающее торгашество…

И полное отсутствие каких-либо идеалов в правящей партийной элите.

Чем все это закончилось, мы знаем.

Вот почему надеюсь, что руководство ЕдРа отнесется к вопросам, которые я обозначил выше, серьезно, с полным понимаем собственной ответственности за судьбы России.

Текст: Сергей Сусликов