Все это делается по поручению Владимира Путина, вышедшему незадолго до отставки Игоря Сечина в мае 2012 г. с должности вице-премьера. ФНС и Росфинмониторинг должны изучать сделки и представлять сводный доклад по ним в правительство и Кремль. Массовых разоблачений отчеты не содержат — столь крупные массивы данных невозможно детально обработать, говорит источник «Ведомостей», но при необходимости тщательно проверить можно любого конкретного руководителя. Приводится в пример февральская история с гендиректором «Русгидро» Евгением Додом, которого Путин спросил, не его ли контора — сорвавший крупный заказ подрядчик «Русгидро».

Эксперты единодушны в своих оценках: такое поручение — признание серьезных проблем с подконтрольностью не только госкомпаний, но и госкорпораций, считает партнер ФБК Игорь Николаев: приходится действовать не по закону — через представителей в советах директоров или Счетную палату, а по понятиям.

Это ответ на чувство утраты контроля за госкомпаниями, считает главный экономист BNP Paribas Юлия Цепляева: аудиторы и представители в советах директоров не обеспечивают его. Поэтому и рождаются идеи вроде отчета топ-менеджеров о доходах и расходах, дополнительных проверок управления активами, особенно непрофильными. Ожидать тщательной проверки всех сделок Росфинмониторингом и налоговиками не стоит, но положительный эффект для борьбы с коррупцией все равно будет, замечает Цепляева: происходит удорожание отката, нужно договариваться со слишком большим количеством проверяющих. Все это оказывает и психологическое воздействие на топ-менеджеров, которые видят, что государство закручивает гайки, заключает она.

Игорь Федоров