Омский Роспотребнадзор начинает закрывать предприятия, нарушающие «антиковидные» меры — буквально вчера закрылись уже три. Пока это касается общепита и торговли, однако предприниматели из других сфер уже готовятся к ужесточениям. В частности, этого опасаются омские заводы, которые только-только оправились от первой волны пандемии.

О том, с какими проблемами производителям приходится сталкиваться в Омской области и как коронавирус усугубил уже существующую ситуацию в экономике в интервью нашему изданию рассказал директор Омского металлургического завода, учредитель завода «Нефтехим» и Омского завода запорной арматуры Андрей Рягузов.

— Андрей Юрьевич, расскажите, какая в целом ситуация с производством в Омской области?

— Омск раньше считался большим промышленным городом, а область в 80-е годы была лидером животноводства по Сибири и дальнему Востоку. К сожалению, это все осталось в прошлом. Вместе с производствами отсюда уходят и люди, и теперь Омская область входит в число лидеров по оттоку населения. Сказывается на работе предприятий недостаток профессионального образования — сейчас практически невозможно найти хорошего токаря, фрезеровщика, станочника и других квалифицированных специалистов рабочих специальностей. Их приходится обучать сразу на производстве. На это уходят время, силы, средства. Проблема повсеместная — я часто езжу по другим заводам и вижу, что у многих доходит до того, что им приходится создавать у себя частные техникумы по образцу советских профтехучилищ.

— А как у вас организовано обучение?

— Мы пошли по пути наставничества и индивидуального подхода — прикрепляем молодых специалистов к опытным сотрудникам. Конечно, есть издержки — и времени больше уходит на изготовление (молодой специалист тратит пять часов на вытачивание детали, которую опытный сделает за час), и в брак частенько эти детали попадают. Приходится год обучать, пока он опыта и знаний не наберётся.

— Окупается ли такой подход?

— У нас выхода другого нет, если мы про образование говорим. В целом социальный пакет на нашем предприятии большой — мы оплачиваем сотрудникам и их семьям занятия спортом, в частности, плавание, йогу, сеансы массажа. Наша столовая продаёт обеды по себестоимости, а когда приносит доход, то мы и ниже опускаем цены; у нас организован бесплатный корпоративный транспорт до места работы, выдача ссуд на приобретение квартиры или машины. В общем, стараемся обеспечить наших сотрудников всем необходимым.

— С какими проблемами помимо кадрового голода вы сталкиваетесь как производственник?

— Бесконечными налоговыми проверками. И бессмысленными зачастую. Иногда кажется, что их главная цель — отвлекать бухгалтерию компании от её работы. Приходится постоянно увеличивать штат, но и это не всем помогает — я знаю как минимум два предприятия в Омской области, работающие в нашей сфере, которые закрылись именно потому, что не выдержали налоговой нагрузки. А поскольку собираемость бюджета никто не отменял, то на оставшихся обратили ещё более пристальное внимание. Для нашего дотационного региона единственным выходом из сложной экономической ситуации могут стать льготы по налогообложению (имущества, транспорта, прибыли).

— Как повлияла пандемия на работу вашего предприятия?

— Я скорее могу сказать, как она повлияла на наших партнёров из нефтегазовой промышленности: моментально после введения ограничений они все выслали официальные письма с просьбой не задерживать отгрузки ни на день. С этим очень тяжело было справиться, поскольку мы перевели часть сотрудников на «удалёнку».
Другая проблема — нефтезаводы хотят видеть детали, трубы по низким ценам, а поставщики, чтобы выжить в сегодняшних реалиях, вынуждены постоянно повышать цены. Вот и приходится лавировать: и с заказчиками контракт сохранить, и хоть как-то падение прибыли компенсировать.

— Что бы помогло сейчас производству, находящемуся в такой сложной ситуации?

— То, о чём я уже говорил выше — ослабление налоговой нагрузки на предпринимателей. Самое реальное и действенное, что может быть. Второй волны пандемии и связанных с нею ограничений предприниматели не выдержат.

— Можно ли сказать, что именно эта ситуация мотивировала вас присоединиться к «Партии Дела»? Насколько мы знаем, вы посетили организованную её лидером сельхозмашиностроителем Константином Бабкиным выставку сельхозтехники «Агросалон» в Москве.

— Мотивация у меня возникла на самом деле давно. Я наблюдаю сложную ситуацию в нашей области и чувствую в себе силы и возможности внести свою лепту в развитие региона. Производственники, работающие непосредственно, так сказать, «на земле», понимают необходимость возрождения собственных промышленности и сельского хозяйства. Ведь они — залог экономического процветания и независимости нашей страны. Этой позиции придерживается Константин Бабкин, близка она и мне.

Поэтому я и присоединился к «Партии Дела» — чтобы изменить экономическую политику, а значит, и ситуацию в нашей стране к лучшему.