Кандидат исторических наук

Александр Минжуренко: «Народ устал от войны… Но война теперь ведется с другой целью, для защиты революции.»

05 мая 2022 — 00:00

К 100-летию событий 1917 года колумнистом БК55 историком А. В. Минжуренко был подготовлен цикл статей, из которых и сложилась книга о революции. В 105-ую годовщину этого исторического перелома читателям предлагаются главы из этой книги.

В предыдущих разделах речь шла о причинах Февральской революции и ее ходе. Император Николай II отрекся от престола, и в России установился беспрецедентный в истории демократический режим. Весь народ праздновал свержение самодержавия и поддерживал Временное правительство, которое действовало в согласии с Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов. Однако 18-го апреля 1917 года праздник закончился. И на свет вышли серьезные противоречия в, казалось бы, едином лагере сторонников революции.

Первый кризис Временного правительства

Рассмотрев причины и ход Февральской революции, мы просто обязаны в своем расследовании попытаться ответить на очень серьезные вопросы: как так получилось, что свержение самодержавия, которое было встречено всеобщим ликованием, в котором так или иначе поучаствовали все социальные слои и политические силы страны, затем привело к глубочайшему расколу в обществе и к гражданской войне. Почему от беспрецедентной солидарности народа в условиях «самого демократичного» политического режима дело дошло до жесточайших кровопролитных столкновений. Какие шаги власти и оппозиции стали причиной трагического раздора? Как и почему «народное», «революционное» Временное правительство постепенно теряло и, наконец, потеряло власть над страной?

Ответам на эти вопросы и будут посвящены следующие части расследования.

Первый кризис грянул уже в апреле месяце.

Празднование по поводу бескровной победы всенародной демократической революции растянулось на несколько недель. Это всеобщее ликование чуть было не испортил в начале апреля Ленин со своими «апрельскими тезисами», но его выступление всё же осталось почти незамеченным и не вызвало широкий резонанс.

Однако, похмелье все-таки вскоре наступило.

Помните, мы в своем расследовании установили одно противоречие в стане победителей в революции. Политики и генералы свергли царя во имя успешного продолжения и победоносного завершения войны, а солдаты — в целях прекращения войны. Таким образом, цели участия в революции у разных сил были прямо противоположны. Это противоречие не могло быть сокрытым слишком долго. В какой-то момент оно должно было проявиться.

Народные массы готовы были подождать с оттяжкой в решении многих вопросов. Им было понятно, что перед Временным правительством стоит целый ряд серьезных задач по переустройству страны. Каждый пункт из длинного перечня назревших глубоких преобразований требовал солидной подготовки, т. е. требовал времени.

Но был один вопрос, по которому народ не хотел долго ждать. Это вопрос о войне. Люди и здесь готовы были повременить, понимая сложность проблемы выхода из войны, но они требовали от правительства хотя бы внятного заявления о его твердой антивоенной позиции. С другой стороны, союзники и российские генералы тоже ждали подобного заявления, только с другим знаком. В общем, министров уже со всех сторон нетерпеливо торопили: вы уж определитесь, пожалуйста.

Временное правительство оттягивало изложение своей позиции по войне настолько, насколько это было возможно. Но вот уже прошел март, половина апреля — надо было изъясниться наконец.

Особенно нервничали союзники: они очень опасались того, что антивоенные настроения в России возьмут верх и русская армия выйдет из войны в одностороннем порядке. Поэтому заявление о политике Временного правительства в вопросе войны появилось в виде ноты министра иностранных дел П.Милюкова, в которой он успокаивал союзников своими заверениями в том, что Россия останется верной союзническому долгу и вместе со странами Антанты доведет борьбу с австро-германским блоком до победного конца.

Свою ноту Милюков отправил 18 апреля и как только ее текст появился в печати, в Петрограде начались акции протеста.

В течение двух дней в столице бушевали многолюдные демонстрации солдат и рабочих с требованиями прекращения войны, передачи власти Совету, отставки Милюкова и военного министра А. Гучкова. Но на второй день состоялись и мощные демонстрации сторонников Временного правительства.

Дело дошло до вооруженных столкновений, несколько человек погибло. И только решительное вмешательство авторитетного народного органа — Петросовета предотвратило разрастание волны недовольства и гражданскую войну. Милюков и Гучков были вынуждены подать в отставку. Можно даже сказать, Временное правительство зашаталось. Ему понадобилась поддержка со стороны другой — советской власти. И оно обратилось к Петроградскому совету за такой поддержкой: впервые в истории состоялось совместное заседание всего состава правительства и Исполкома Петросовета.

Министры в своих докладах пытались донести до руководителей Совета всю информацию о положении дел в стране и о тех мерах, которые принимает власть по удержанию ситуации под контролем.

Соприкоснувшись со всем объемом проблем, о которых доложили члены правительства, советские деятели прониклись их заботами и фактически одобрили в основном курс официальной власти. Однако участники совещания решили, что в сложившихся новых условиях, в ситуации правительственного кризиса, от Совета рабочих и солдатских депутатов требуется теперь не только декларативная поддержка правительства, но и непосредственное участие в его работе. Министры сочли, что отныне членам Совета недостаточно только «подставлять плечо» власти, а необходимо разделить всю ответственность за судьбы страны, войдя в эту власть. На том и порешили.

В итоге, было создано коалиционное правительство, в которое от Совета вошло 6 министров-социалистов, а десять министров представляли собой политиков, которых принято называть «буржуазными».

Таким образом, правительственный кризис, казалось бы, удалось миновать, но проблема войны и мира-то оставалась неразрешенной. Война продолжалась. Пытаясь урегулировать ситуацию и погасить резко отрицательную реакцию рядовых граждан на ноту Милюкова, Временное правительство выпустило к ней разъяснение, которое представляло собой, по сути, всего лишь смягченный вариант изложения той же самой позиции. Над редакцией же документа потрудились основательно: словесное обрамление было виртуозным.

Самое новое, что вносилось в характеристику войны, это то, что война со стороны России, якобы, перестала быть «захватнической».

Это был хороший ход: ведь самые главные обвинения против войны со стороны ленинцев и других «пораженцев» и состояли в том, что война-де ведется не в интересах рядовых граждан России, а в интересах «капиталистов» с целью грабежа других народов и захвата новых территорий. И вот теперь вышеуказанным «разъяснением» к ноте Милюкова это обвинение, вроде бы, полностью снималось. Временное правительство, говорилось в документе, «открыто ставит своею целью скорейшее заключение всеобщего мира, не имеющего своею задачею ни господство над другими народами, ни отнятие у них национального их достояния, ни насильственный захват чужих территорий, — мира без аннексий и контрибуций, на началах самоопределения народов.»

Таким образом, по словам правительства, Россия теперь не вела войну, а боролась за мир. И этот новый лозунг: «заключение всеобщего мира без аннексий и контрибуций» на какое-то время оказался весьма популярным среди некоторых слоев населения. Привлек этот тезис на сторону правительства и большинство членов Совета, даже тех, кто выступал за скорейшее окончание войны: ведь он как бы не противоречил их настроениям. Теперь война представлялась им мерой по защите революции от посягательств полуфеодальной кайзеровской Германии.

Так появилась целая идеология под названием «революционное оборончество».

И на появление идеи защиты революции и «революционного оборончества» положительно отреагировала в основном просвещенная публика, включая солдат, интенсивно читавших газеты «революционных оборонцев».

Большинство же солдат оставались грубыми материалистами и поняли главное, что выпало в твердый осадок после словесной эквилибристики: Россия будет продолжать воевать до победы над врагом. Следовательно, оставалась огромная масса недовольных таким неубедительным ответом властей на требование немедленного мира и оставалась набирающая силу политическая партия — большевики, которая поспешила к этим недовольным, чтобы объяснить им, что их просто обманули.

Таким образом, с помощью Советов и нового идеологического оформления ведущейся войны политический кризис был преодолен. Но чувствовалось, что успокоение это наступило ненадолго. Главная причина кризиса была не устранена.

Почему же Временное правительство продолжало гибельную, как потом окажется, для себя войну? Отвечая на этот вопрос, придется отчасти применить старый классовый подход к анализу проблемы. Здесь он уместен и будет эффективным.

Молодая русская буржуазия, дорвавшись до власти, торопилась извлечь из политической победы максимальную выгоду для себя. Полуфеодальный царизм, действительно, был помехой в развитии капитализма. Теперь же, освободившись от «оков» самодержавия, часто действовавшего в интересах помещичьего класса, российские предприниматели намеревались наверстать упущенное и выйти еще более широко на внешние рынки.

Кроме того, сама война была источником государственных заказов и соответственно источником больших доходов. А завоевание новых территорий и выход к Средиземному морю открывал невиданные перспективы для российского капитала.

Не случайно и в работах классиков политэкономии, и у писателей реалистов так часто встречается эпитет «хищная», когда они пишут о молодой буржуазии любой страны. Для этого класса в период его становления и роста характерна экспансия во всех направлениях, в том числе и военная. Поэтому вполне можно себе представить, что формулировка «мир без аннексий и контрибуций», навязанная Временному правительству со стороны «революционной демократии» была лишь уловкой. Вряд ли этот лозунг русская буржуазия собиралась претворять в жизнь в случае победы в войне.

Таким образом, «война до победного конца» отвечала коренным интересам российского капитала и выходить из нее «государственно мыслящие» политики считали противоестественным и непатриотичным. А правящим классам свойственно считать, что интересы страны полностью совпадают с их классовыми интересами.

ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ ПРОЕКТА: