Скоро минет десять лет с тех пор, как к власти в Чечне пришел Ахмат Кадыров. Сегодняшняя Чечня уже ничем не напоминает ту разоренную республику, которой правил отец Рамзана Кадырова: проще обнаружить следы Второй мировой войны в Варшаве, чем следы двух чеченских войн в Грозном.

В одном из майских выпусков журнала «Русский репортер» появился любопытный репортаж о жизни чеченских русских, оставшихся в этих местах. В статье «Свои и чужие. Почему русские в Грозном не боятся открывать дверь незнакомцам» Юлия Климова описывает ежедневный кошмар, который приходится переживать здесь так называемым «хаски».

Шовинизм либералов
В 70-е годы прошлого столетия в Чечне и Ингушетии жило почти 330 тысяч русских, что составляло 36% от всего населения. Представители некавказских национальностей начали покидать регион, опасаясь разбоя и насилия, после прихода к власти националистов - еще до первой чеченской войны. На стенах домов тогда начали появляться надписи «Не покупайте квартиру у Маши, она все равно будет нашей». Русские не отличались такой же организацией, как кавказские народы, за ними не стояли 160 кланов, из которых складывается, например, чеченское общество. Мир, сосредоточив свое внимание на жестокой судьбе чеченцев, об этих людях забыл.
Не менее интересен, чем сам репортаж, выглядит призыв, под которым подписалась редакция еженедельника. В тексте, озаглавленном «Русский - значит, современный», авторы не ограничились критикой чеченской национальной политики. «Даже если брать советские «национальные» республики, то легко обнаружить, что высокий процент «русских» разных национальностей прямо отражал степень экономического развития, индустриализации, урбанизации, образования - всего самого лучшего и современного в них. И дело не в национальности. Наоборот, горная деревня может состоять из одного рода, первобытная община может не пускать чужаков, но город жив, пока он открыт, пока он вбирает в себя лучшие, самые квалифицированные кадры», - пишет журнал. Авторы подчеркивают, что в ситуации, когда кавказские города не исполняют своей цивилизационной функции, переизбыток молодых чеченцев и дагестанцев приходится принимать Москве. Комментарий завершает воззвание к «восстановлению» городов на Кавказе. Рецепт решения бесконечного конфликта лишь один: «нужно наконец вернуть Кавказ России, и вообще вернуть нашу землю себе, что возможно, только если ее освоить».

Если не Москва, то что?
Текст, который вызвал бы в Западной Европе волну возмущения из-за призыва к новой колонизации Северного Кавказа, вышел из-под пера либеральных кругов. Среди либеральной и левоориентированной общественности Кавказа это мнение также довольно популярно: она с опаской следит за исламизацией окружающего мира и с надеждой смотрит на Россию. С нашей перспективы это может показаться странным, но для них центром, из которого поступают либеральные идеи, является именно Москва.

С точки зрения кавказских либералов альтернативы две: или Кавказ будет русским, или он продолжит дрейф в сторону мусульманского мира, принимая его концепцию мирового порядка. В Чечне это уже стало реальностью: федеральные законы здесь превратились в фикцию, а ведущую роль играет религия, которой одержим Рамзан Кадыров. В республике запрещена продажа алкоголя, для женщин введен обязательный стиль одежды, разрешено многоженство, а СМИ обсуждают в основном такие «сенсационные» новости, как известие о том, что дочь президента выучила наизусть текст Корана.

Чем дальше от нас, тем лучше
Между тем в РФ все больше людей высказывается в пользу противоположного пути. Согласно результатам опроса Левада-центра, 24% россиян поддерживают отделение Чечни от федерации, а 27% не возражали бы против подобного сценария. Еще 13% смогли бы принять такой факт, хотя выступают против отделения республики, и лишь 10% полагают, что этому следует препятствовать всеми доступными средствами. 12% опрошенных заявили, что отделение Чечни от России уже фактически состоялось. Левада-центр регулярно проводит опросы на эту тему, благодаря чему можно проследить, как менялись общественные настроения: в последний раз такое количество россиян не возражало против независимости Чечни в 1996 году — спустя три месяца после окончания первой чеченской войны.
Острым остается также вопрос «кормления Кавказа», как называют в народе льющиеся широкой рекой в южные республики дотации. В ноябре 2012 года с утверждением «хватит кормить Кавказ» согласились 65% респондентов, противоположное мнение высказали лишь 23%. С фактом, что поступающие туда средства используются неэффективно, согласятся, пожалуй, представители всех российских кругов, за исключением самого кавказского руководства. Реальные результаты заметны в основном в Чечне, хотя и они представляют собой лишь фасад, скрывающий бедность и масштабную коррупцию. Временному оживлению способствовал строительный бум, однако строить бесконечно невозможно, а конкретных идей по поводу будущего чеченской экономики пока нет (если не принимать всерьез концепцию превращения республики в туристический рай).

Экзотический друг
Ничего против отделения Чечни и всего мусульманского Кавказа от России не имели бы... крайние националисты. Уже в 2011 году администрация Кадырова наладила контакты с радикальными российскими организациями, изначально планируя таким образом смягчить античеченские настроения в РФ. В 2012 году лидер «Славянской силы» Дмитрий Демушкин даже удостоился чести выступить в чеченском парламенте. Увиденное в Чечне произвело на лидера националистов и его коллег огромное впечатление. Кадыров является для них образцом руководителя, благодаря которому на улицах царит чистота, а молодежь не злоупотребляет алкоголем. Однако они бы предпочли видеть его государство вне состава России: чеченцы на улицах Грозного нравятся им гораздо больше, чем на улицах Москвы. Хотя, разумеется, мнение националистов мало влияет на происходящее в России (что, собственно, можно сказать и о мнении либералов).

Все по-старому
Хотя Чечня напоминает бомбу замедленного действия, Кремль не меняет своей политики и продолжает делать ставку на жесткое правление Рамзана Кадырова. К успехам последнего можно отнести отставку Юнус-Бека Евкурова (с которым чеченский лидер пребывал в состоянии конфликта) с поста президента Ингушетии.

Между тем в Чечне продолжается демографический бум, которому сопутствует отсутствие жизненных перспектив: высокий уровень безработицы и общая отсталость региона вынуждают молодых людей уезжать в «Россию», где их неласково встречает местное население. Коррупция в республике превратилась в метод политики, а руководство опирается не на закон, а на обычаи, за исполнением которых следит кадыровский административный аппарат. В такой ситуации сложно поверить в возможность завершения тлеющего на Северном Кавказе конфликта, без чего туда сложно привлечь новые инвестиции. И так порочный круг замыкается.

Помимо упомянутых крайних стратегий развития региона можно было бы наверняка найти иные решения, однако Кремль в настоящий момент, как кажется, не заинтересован в поиске каких-либо новых идей.

Томаш Зависко