В понедельник, 19 августа, родителей погибшей этим летом от менингита девочки Нину и Вячеслава Остроушко Следственный комитет признал потерпевшими. Однако пока этот статус не прибавляет делу хода. Более того, как сообщила мать погибшей 3-летней Арины Остроушко, следователи совместно с областными минздравом работают не в полную силу, а иногда кажется, что и вовсе пытаются спустить все на тормоза.

Напомним, что девочка скончалась, по официальным данным, от менингита после 20-дневной комы в ДКБ №3 города Омска. Ребенка ввели в искусственную кому врачи одесской больницы, после чего перевезли в город. Опасения матери небезосновательны. Нина Остроушко периодически заявляет следователям о фактах, не соответствующих действительности, но силовики не предают им значения.

— Смотрю, в документах написано, что 11 июля вечером я звонила в ДКБ №3 и мне сказали, что ребенок в коматозном состоянии. Я говорю следователю (этим делом занимается старший следователь Азовского межрайонного следственного отдела регионального СУ СКР Александр Сальник — прим. БК55), что звонила в одесскую ЦРБ, на что он начал мне говорить, что я ничего не понимаю, и что там дальше все верно указано, — говорит Нина Остроушко. — Я прочитала дальше — там то же самое. Черным по белому написано не то. Я ему говорю одно, а они пишут свое. А ведь это важно, в какой больнице ребенок был в этот указанный день.

В итоге после пререканий со следователем мать ребенка отказалась подписывать документы, где, по ее мнению, были явные несоответствия. Тогда, как говорит жительница Одесского района, с ней начали разговаривать не совсем корректно.

«Ну и не пишите, я вас уговаривать не собираюсь», — в грубой форме ответил мне следователь, — жалуется Остроушко. — Потом он понял, что со мной эти номера не пройдут. Мутил, мутил что-то там, в итоге написал, вроде бы, как все было. Когда он начал мужа допрашивать, то вообще меня выгнал из кабинета, мол, по одному надо допрашивать. Я, конечно, вышла, но слышно было все. Он ему такие вопросы задавал... Один вопрос по десять раз, только разными словами. Крутит, мутит, чтобы запутать. Спрашивал о том, на что может ответить только врач.

Попросили родители у следователя показать документы — экспертизу, которая делалась в Новосибирске после смерти девочки. Однако увидеть результаты исследований им так и не удалось.

— Я точно знаю, что результаты уже пришли, а он нам сказал: «Я вообще не понимаю, о чем вы говорите». Экспертизу эту делают месяц и Богданова (Ольга — замминистра здравоохранения области — прим. БК55) говорила уже о ее результатах. Да и следователи все знают, просто не говорят, — уверена мать.

От себя заметим, что действительно чиновница на последней встрече с журналистами — в начале месяца — говорила, что у нее имеются результаты экспертизы и итоги внутренней проверки. Огласила она тогда и результаты исследований новосибирских врачей — ребенок умер от бактериального менингита.

— Я попросила следователя, если сейчас у него нет этого документа, позвонить мне, когда он к ним придет, чтобы ознакомиться. Тогда он мне сказал: «Интересная вы, а кто бы вам их дал ознакомиться?» Я была просто в шоке и сказала, что я являюсь законным представителем несовершеннолетнего ребенка и имею право знать, отчего мой ребенок умер. Но он ответил: «Нет. Это только на усмотрение следователя». В общем, он открыто нам дал понять, что ознакомиться с экспертизой нам никто не позволит, — подытожила Нина Остроушко. — Выходит, что минздрав имеет право ознакомиться с этим важным документом, следователи тоже, а мать — нет.

Помимо это, как выяснила Нина Остроушко, в уголовном деле не хватает и других важных документов. Например, заключения по анатомическому вскрытию, которое было сделано омскими медиками сразу же после смерти ребенка.

— Почему нет протокола и мне не дают эту новосибирскую экспертизу — неизвестно, — возмущается жительница Омской области. — Если этих документов нет у силовиков, то тогда они до сих пор находятся в минздраве. Но зачем? Проверку, как они заявили, уже давно закончили проводить и выяснили, что вины врачей в смерти моей малышки нет.

Сейчас, полагает мать, потерявшая ребенка, чиновники могут сделать так, что в документах появятся нужные для них данные о причинах смерти ребенка. А может быть, уже все сделано, ведь представитель минздрава уже открыто заявляет, что вины врачей в смерти маленького ребенка нет и что родители очень поздно обратились к медикам за помощью, говорит безутешная женщина.

— Говорит Богданова красиво. Слушала ее комментарий по радио, где она сказала, что мы не сразу обратились в больницу, хотя это неправда. В конце же она вообще заявила, что, когда девушки ходят беременные, то 99% курят и пьют и что сначала нужно следить за своим здоровьем, чтобы потом с ребенком было все в порядке. Так вот, я хотела бы сказать, — продолжает Нина Остроушко, — я ни разу в жизни за все свои 24 года не курила и не пила. Этот странный намек я приняла на свой счет, потому что больше эта фраза ни к кому другому относиться не могла.

Силовики, как уверены родители девочки, встали на сторону одесских врачей и защищают их. Дело сейчас находится в районе, и свои следователи пытаются оправдать своих же врачей, ведь в случае чего они со своими детьми пойдут туда же, считает 24-летняя девушка.

— Сколько со следователем не разговаривали, столько он выкручивал ситуацию в сторону того, что ребенка отсюда (из местной одесской больницы) увезли еще в сознании. Мол, все самое страшное произошло в городе. Но это не так. Ребенка увезли уже в плохом состоянии. К городским медикам у меня претензий нет, — признается родительница. — А здесь ее буквально за два дня угробили.

Не понимают сами родители, их близкие и то, как ведут себя следователи.

— Так грубо вести себя с матерью, которая потеряла ребенка, просто подло, — не скрывая эмоций отмечает Нина Остроушко. — Как будто с обвиняемой, а не с потерпевшей говорит.

Следствие не идет навстречу родителям ребенка, а иногда матери даже приходится ловить силовиков на лжи.

— Когда первый раз нам отказали в возбуждении уголовного дела, мы пришли, чтобы ознакомиться с материалами. Тогда я спросила у руководителя Следственного комитета, где амбулаторная и медицинская карты из реанимации. Мне ответили, что они в минздраве, якобы на проверке, хотя буквально несколько дней прошло с того времени, когда я их сама лично листала у следователя в кабинете, — недоумевает Нина Остроушко. — Потом их нашла другой следователь у него же в кабинете. А он сидел мне в глаза смотрел и врал, что они в минздраве. Вот с чем это можно связать? Такое ощущение, что они даже содействуют тому, чтобы виновных среди медиков не нашли.

В настоящее время родственники погибшего ребенка продолжают собирать подписи под резолюцией для последующей передачи ее губернатору Виктору Назарову. Завтра родителями Арины Остроушко будут переданы заявления в Следственный комитет России по Омской области и главному прокурору региона Анастасу Спиридонову с просьбой взять это дело под личный контроль. Родители погибшего от менингита ребенка убеждены, что расследование проводится некачественно и следователями учитываются не все обстоятельства случившегося.

БК55 продолжает следить за ситуацией.

Наталья Фролова