Спектакль «Волки и овцы» по пьесе Александра Островского в постановке режиссера Волкова в Омском ТЮЗе. Художник-постановщик и художник по костюмам Сергей Федоричев, художник по свету Геннадий Смирнов, хореограф Виктор Тзапташвили.

Сергей Волков служил артистом в омском академическом театре драмы в 1985–2006 годах. Прямо скажу, звездой он тогда не значился, исполнял роли солдата, лесоруба, дворника, фотографа, молодого казака, портного, уличного торговца-разносчика и другие. Служил задорно и находчиво и на этом поприще в 2004 г. он получил звание заслуженного артиста РФ.

В 2012 г. он организовал в Пятигорске, знаменитом водами и убийством на дуэли выдающегося поэта Михаила Лермонтова, камерный театр «Крупный план». Тихое рождение этого театра не было окутано славой, как сопутствовало это, скажем, театрам «Современнику» или «На Таганке» и многим другим. Википедия сообщает, что и сегодня в его составе студенты, любители и, в последнюю очередь, скромно приписано — «профессионалы». Сам же Сергей Волков переквалифицируется из актера в режиссера, и в этом качестве он поставил спектакль «Волки и овцы» в Омске.

По понятным причинам я отнесся я к этому весьма настороженно, т. к. профессия режиссера предполагает специальное образование и соответствующее призвание. Что же получилось из этого?

До появления режиссеров в России в начале XX века спектакли ставили драматурги или актеры, т. е. в судьбе Сергея Волкова произошли те же изменения, что и в истории театра вообще. Это обнадеживает.

Прежний театр называют актерским, нынешний — режиссерским.

В режиссерском спектакле автором спектакля является не драматург, а режиссер, который сплошь и рядом требует от актеров жесткого подчинения, ломает их волю, оскорбляет, кроет матом. Зачастую режиссер не считается и с текстом пьесы, желая, во что бы то ни стало заявить о себе, для чего у них самый проверенный метод — творить непристойности: обнаженные артисты на сцене, отправление там же естественных потребностей, секс, жестокость и извращения.

Зрители стали ходить не столько на артистов, сколько на режиссеров, те и распоясались.

Здесь я удивился другому, я не увидел следов присутствия режиссера в том дурном смысле. Показалось, что это вообще спектакль, на удивление, старомодный, не режиссерский; артисты играют сами по себе. Однако к концу спектакля мои сомнения развеялись.

Оказалось, искусство подлинно талантливого режиссера заключается в том, чтобы так организовать игру артистов, будто его вовсе и нет. Руки их развязаны, способности мобилизованы, режиссер им друг, советчик и учитель. Что касается других забот режиссера, то их хватает: он подбирает артистов, организует репетиции, создает мизансцены, принимает участие в создании декораций, костюмов, реквизита, утверждает музыку и многое другое. Однако для зрителей вся эта работа незаметна и складывается впечатление, что режиссера здесь нет.

Важнейшая задача режиссера создать творческую атмосферу в коллективе, когда артисты шли бы на репетиции и на спектакль, как на праздник, который передается и зрителям.

Такая атмосфера была в ТЮЗе при главном режиссере Евгении Рогулькине. Чья-то невидимая рука неожиданно поставила на его место некую Анастасию Старцеву, которая немедленно создала с попустительства министра культуры Ю. В. Трофимова и кого-то еще совершенно нетерпимую обстановку в коллективе, чуждую всякому духу творчества.

Значительная часть артистов ею сразу были уволены, другие с проклятиями ушли «по собственному желанию».

Перейдем к спектаклю «Волки и овцы». Сцена блистала во всех отношениях, и возникла вся эта красота не сама по себе, кто-то руководил ею и этот кто-то, конечно, режиссер-постановщик совместно с главным художником Сергеем Федоричевым. Новенькие декорации, мебель, бутафория и реквизит ласкают глаз, притом, что это не на своей тюзовской площадке, а в Доме актера.

Артисты подобраны настолько идеально, что можно было любоваться их игрой и даже видом каждого. В руках режиссера они преобразились. Он совершил свою работу ненавязчиво, профессионально, с высоким эстетическим вкусом, уважением к зрителям и драматургу. Я узнал другого Сергея Волкова, чем я знал когда-то, и других артистов, которые раньше оставались нераскрытыми и наполовину.

Начну с актрис, красота которых оказалась вдруг безукоризненной, как природный бриллиант, побывавший в руках мастера. Актриса Галина Забора играет молодую и богатую вдова Евлампию Купавину. Полина Романова — бедную, но чрезвычайно активную в поисках жениха и мужа Глафиру Алексеевну.

На фото слева Полина Романова, справа Галина Забора.

Обе они смотрятся одинакового роста, на них неотразимо сидят платья девятнадцатого века, что после общепринятых сегодня джинсов придает им редкое девическое очарование. Не зря исторически сложилось так, что женщины нового и старого света носили платья и юбки. Обе девушки изящны настолько, что я не возьму на себя смелость сказать, кто из них кого превосходит.

Магия их влияния на аудиторию была очевидна. Входы, выходы, пробежки и танцы их пленяют естественной пластикой, которую специально не изобразишь, если она не дана природой и молодостью. В них нет кокетства и наигранности. Характеры их разные и в этом отношении я могу говорить, конечно, только о персонажах Евлампии и Глафиры, а не о характерах актрис.

Евлампия неизменно улыбчивая, наивная, добрая, всё написано на ее лице. Глафира сложна в своем поведении, ей приходится быть мудрой, чтобы достичь приличного для нее образа жизни. Ей приходится быть разной в поведении с разными людьми. Обе они настолько привлекательны, что становится безразлично, положительные они или отрицательные. Я вижу в них прекрасно играющих актрис и мне этого достаточно.

Что касается актрисы Полины Романовой, исполняющей роль Глафиры, то к пластике ее фигуры замечательно добавляется ее мимика, которая бесконечно разнообразна. Пока она не в теме, ее лицо ничем не отличается от современницы ее возраста, но вот она вступает в диалог и ее не узнать. Из второго ряда мне отчетливо видно движение ее глаз, губ, бровей и даже ресниц.

Мимика живая, яркая, выразительная, насыщенная, арсенал средств воздействия ее на других персонажей богатейший.

На фото артисты Кирилл Соколовский и Полина Романова в картузе партнера.

Давно замечено, людям не надоедает смотреть на огонь горящего костра или в тесной печурке, но изменение лица актрисы не идет ни в какое сравнение. Огонь бездушен, здесь же трепещет живая душа. Сама душа демонстрирует свои богатейшие возможности, празднует свое существование. Она обнажена и блещет бесконечными вариациями. Говорят, глаза — зеркало души, но много ли в них увидишь? Сколько людей гибло из-за ошибок в восприятии глаз недоброжелателей и преступников?

Здесь же актриса завораживает, но не только словами, а выражением всего своего лица. Особенно ярко это проявилось в обольщении Лыняева Михаила Борисовича (Владимир Крутов). Артист подобран такого возраста, когда ему, казалось бы, уже поздно влюбляться, а он еще и привык жить бобылем, но и он не устоял перед чарами Глафиры, на радость зрителям, замечу.

На фото артисты Владимир Крутов и Полина Романова.

Словом, Полина Романова демонстрирует мастер-класс по физиогномики. И она в этом отношении не единственная. Такой же урок преподает артист Евгений Сизов в образе судебного чиновника Вукола Чугунова. Он бесподобен. Слово «бес — подобен» здесь не случайно, Чугунов подобен бесу, «твари дрожащей», он дрожит перед работодателями, как заливной осетр на блюде.

За неосторожное слово «осетр» прошу прощения, но ведь пьеса писалась в царской России, а не в РФ.

На фото артисты Евгений Сизов и Лариса Яковлева.

Чугунова в исполнении Евгения Сизова с приклеенными усами и неизменным портфельчиком в руках, в котором подложные документы, можно вставить в рамку и повесить для любования дома рядом с портретами своих далеких предков. В его способности творить несправедливость кроется сам дьявол, дьявол приспособленчества, человекоугодничества, унижения, подлости и отрицания совести. Чугунов, строго говоря, подлец, но игра Евгения Сизова прекрасна.

Запоминающиеся образы создают заслуженная артистка РФ Лариса Яковлева в лице Мурзавецкой Меропии Давыдовны. Меропия способна на обман и подлость, но будучи недалекого ума, была разоблачена и прощена.

Ее племянник Аполлон (Данил Супрун) односторонний тип, отличающийся от тетушки простотой и склонностью к алкоголю. Игра артиста Данила Супруна экстравагантна, артист физически тренирован и даже завидно акробатически крутит колесо.

Импозантен артист Александр Карпов, который, кажется, только сейчас вышел из модного парижского дома одежды, с тростью и в цилиндре. Надо видеть, как он самоуверенно подает изобличенному в преступлении трясущемуся Чугунову свое золотое перо для подписи под приговором себе, еще не зная, что он будет прощен.

На фото артисты Галина Забора, Лариса Яковлева и Александр Карпов.

Отдельно скажу про артиста Кирилла Соколовского. Он представляет Клавдия Горецкого, подделывающего векселя только по той причине, что он хорошо владеет своим почерком. Фактически это тоже русская натура, он совершает преступление, не мудрствуя лукаво, спрашивая за один вексель всего лишь десять рублей, когда в него может быть внесена сумма в сотни тысяч рублей.

В красной до колен рубахе артист совершает пляски на мотив русских народных. Он высокого роста, и это придает особый эффект скрытого буйства, самозабвения и упоения свободой, пока он еще «не посажен».

Эксцентрична и комична Анфиса Тихонова (Анна Сосой), важен и строг дворецкий Павлин (Никита Заикин), деловит буфетчик Влас (Михаил Климов).

Редкий случай, когда я не могу не отметить работу каждого артиста, включая осмеянного в веках лакея, говорящего всегда и всюду одно и то же: «Кушать подано». На этот раз в качестве лакея Корнилия выступает молодой, но успевший себя зарекомендовать в других спектаклях артист Иван Павлов.

В этом спектакле ему, кажется, не дано слов, но и здесь он смотрится на своем месте, сцена, на мой взгляд, приняла его.

На фото слева направо: режиссер Сергей Волков и артисты: Полина Романова, Данил Супрун и Александр Карпов. Все как живые, умиротворенные, славно поработали, ваши аплодисменты им.

Отчего же так хороши и вдохновенны сегодня все артисты? Оттого, что режиссер Серей Волков с уважением отнесся к ним, он дал им возможность выразить себя, свои способности. В итоге спектакль оказался не только режиссерским, но и актерским, в этом залог успеха.

Пьеса не теряет своего интереса, актуальна и сегодня. Другое дело, что режиссер, мне кажется, не делает акцента на социальном конфликте пьесы типа «волки — овцы». Во-первых, красота, танцы, музыка, изящные героини Евлампия и Глафира невольно вытесняют замысливших преступление Чугунова и Мурзавецкую на задворки спектакля.

Во-вторых, современная действительность с рейдерскими захватами и беззакониями бесконечно превышает события в пьесе, которые кажутся детскими шалостями на песочнице, когда дети ссорятся из-за пластмассовых игрушек, а уходя домой, тут же бросают их до завтра.

Зал долго и дружно рукоплескал. В спектакле счастливо сошлись работы актерские, художника по костюмам, художника по свету, работа хореографа. А со всем этим главной остается фигура режиссера Волкова, который предстал здесь по-христиански, не обижая овец и сотрудничая с другими пастырями в лице хореографа Виктора Тзапташвили, художника Сергея Федоричева, художника по свету Геннадия Смирнова.

PS. Актриса Полина Романова в ТЮЗе больше не работает, пойдем искать ее по свету…. Прошло несколько недель после написания этой последней фразы, и я узнаю, что она служит в государственном «Пятом театре» — одном из ведущих драматических театров Омска. Туда же перешли из ТЮЗа супруги Лариса и Олег Чичко.