Неворотов получил только за малую часть металлоконструкций из военного городка более 600 тысяч рублей.

Продолжилось рассмотрение уголовного дела бывшего начальника административно-хозяйственного отдела БУ «Центр содержания и хранения имущества» при департаменте имущественных отношений и его приятеля, организатора тренингов РМЭС («Русской модели эффективного соблазнения») Станислава Неворотова. Напомним, их обвиняют по ч.4 ст. 159, ч.1 ст. 286 УК РФ и по ч.5 ст. 159, ч.5 ст. 33, ст. 286 УК РФ соответственно в хищении металлоконструкций с территории 154-го Военного городка. Захаров при поддержке своего двоюродного брата, бывшего директора ДИО Дмитрия Махини (ныне мэр Томска), на пару с Неворотовым организовал похищение трёх металлических складов, двух цистерн для топлива и железнодорожных путей, переданных в собственность муниципалитета от Минобороны РФ в 2018 году. Средства после реализации металлолома обвиняемые разделили между собой.

На очередное заседание суда прибыл единственный из вызванных свидетелей — Козырев Альберт Валерьевич, руководитель компании «Стройтрейд», занимающейся приемом металлолома и продажей строительных материалов.

Знаком он, как стало известно, только с Неворотовым, а с Захаровым никогда не встречался и вообще услышал о нем значительно позже произошедших событий и даже после беседы со следователем — откуда-то из СМИ.

По существу дела свидетель рассказал, что в 2021 году его отец сообщил ему о том, что у Неворотова имеется металл, который он имеет желание продать, но предварительно его необходимо демонтировать. Демонтажем свидетель до этого не занимался, и начинать не имел желания, однако в итоге, спустя некоторое время и с учетом просьб отца, он согласился помочь и с этим.

О том, что объекты, которые нужно демонтировать, принадлежат администрации Омска, ему сообщили сразу, но заявили, что все соответствующие документы в процессе подготовки, хотя демонтаж и снос уже утверждены, а для официального оформления документов нужно подождать буквально неделю. Об объекте свидетель знал только адрес.

Спустя неделю, однако, документы так и не были готовы, но появилась информация, что они будут «вот-вот» и к работам, в целом, можно уже приступать. Таким образом, демонтаж был начат.

В ходе допроса свидетель сообщил, что технику и автомобили пропускали на территорию строго по команде Неворотова, их отмечали. Причем сам Неворотов присутствовал в течение всего дня и наблюдал за ходом работ. Ежедневно, после того, как работы завершались, металл грузился на автомобили и, в сопровождении Неворотова, отвозился в пункт приема, где, опять же, под присмотром все того же Неворотова взвешивался, после чего тот получал деньги за металл наличными. Более того, имелись записи с камер видеонаблюдения с места разгрузки, на которых запечатлен факт передачи денег человеку, в котором свидетель уверено опознает Неворотова.

При этом свидетель регулярно запрашивал документы — договор на демонтаж, документы по фактам получения денег, но безрезультатно. Объяснений никаких при этом не было, но регулярно «кормили «завтраками».

Спустя три недели этих работ, когда уже успели демонтировать один склад, Неворотов заявил свидетелю, что другие люди предлагают ему за металл более высокую цену и предложил увеличить сумму их изначальной договоренности. На что свидетель отказал и после этого они расстались.

— Спустя какое-то время он позвонил мне, сказал, что хочет заключить договор, якобы я все это демонтировал безвозмездно. Хотя при каждой отгрузке мы ему оплачивали ежедневно за металл. Договор я этот отказался подписывать и на вопрос, почему он хочет, чтобы я подписал такой договор, он сказал, что «так надо», причину не объяснил. Бросил трубку и больше со мной на связь не выходил. Спустя некоторое время мне позвонили из полиции и рассказали суть происходящего, и я так понял, что все это было незаконно.

Если бы люди хотя бы объяснили, что, зачем. Тут просто — давай, мы у тебя брали деньги, а ты подпишешь, что мы у тебя ничего не брали.

До этого, несмотря на неоднозначную ситуацию с документами, у него особых сомнений не возникало, поскольку они были знакомыми отца, и имелся определенный кредит доверия.

— Внимания этому изначально не придал, но вся переписка, которая велась, вот если ее посмотреть, то я ему пишу сообщение — и он мне либо не отвечает, либо перезванивает. То есть он специально по ватсапу звонил, может, чтобы я там разговоры не записал. То есть пытался, видимо, скрыть факт получения денег.

Это, конечно, предположения свидетеля, однако чуть позже была озвучена переписка с его телефона, где, в целом, подтвердились его слова. Общение носило специфичный и достаточно односложный характер.

По итогу делового сотрудничества свидетелем было принято около 30 тонн металла на общую сумму, насколько он может судить на данный момент, более 600 тысяч рублей.

Стоит также отметить, что приобретал свидетель метал на собственные деньги, как частное лицо. Как он сам объяснил, изначально планировалось эти материалы пустить на строительство каких-то объектов, а также связано с полным отсутствием каких-либо документов со стороны Неворотова. Таким образом, даже если бы свидетель имел намерение оформить сделку на компанию, сделать он этого не мог.

Показания свидетеля вызвали изрядное возбуждение со стороны Неворотова. Периодически он задавал повторно ранее уже озвученные вопросы, к неудовольствию судьи, и вообще выглядел эмоционально. Что не удивительно — оспаривать такого рода доказательства, подкрепленные и документально, и видео, крайне проблематично.

Отразилось такое нервное состояние и на стороне защиты Захарова. По крайней мере, достаточно сложно чем-то иным, кроме нервозности, объяснить прозвучавшие в ходе заседания, и весьма неуместные в его контексте, комментарии о том, что водители, осуществлявшие вывоз металла с объекта, на данный момент находятся в Москве — «как начинали и как высоко поднялись», а также интерес адвоката к тому, «на ПМЖ они в Москве или нет».

Имели место быть со стороны защиты и следующие вопросы:

Адвокат: скажите, вот относительно пропускного режима, относительно нахождения работы, какая была атмосфера на данном объекте, были ли случаи, что нужно было там прятаться от кого-то, или еще что-то? У вас не сложилось, или у тех работников, которые были на объекте, мнения, что они что-то делают незаконное?

Свидетель: нет, конечно. Как я уже сказал, приезжала утром машина, встречала охрана. По команде Станислава открывают ворота, техника заезжает, люди заходят, в течение дня проводился демонтаж. Все это проходило средь бела дня, не ночью, не утром рано. Подозрительного ничего изначально не было.

Как именно этот вопрос должен был способствовать доказательству невиновности подсудимых — крайне не очевидно. Можно предположить, что подразумевалось то, что поскольку действия совершались средь бела дня, без стеснения, то и преступного замысла не имели. Получилось, тем не менее, наоборот, создавая подсудимым образ бесстрашных и беспринципных злоумышленников.

Как бы там ни было, у стороны обвинения есть намерение в ближайшее время пригласить на допрос и отца нынешнего свидетеля, порекомендовавшего, напомним, работу с подсудимым, а также водителей.

Состоятся, однако, эти допросы не скоро — пока рассмотрение дела встает на паузу на время отпуска судьи Айринг.

ЧИТАЙТЕ ПО ТЕМЕ:

• Цистерны Шрёдингера: в суде по делу Захарова никак не поймут, в чём секрет — то ли было оборудование, то ли нет
• «Захаров приходил на работу в мэрию, когда хотел, свои обязанности не выполнял»
• «Подручные» Захарова и Неворотова в одной только скупке получили за украденный металл больше 600 тыс
• Показания свидетелей обвинения в процессе по делу экс-начальника АХО Захарова противоречат друг другу: кто кого «выгораживает»?