В узеньком магазинчике, забитом книгами, всегда тепло - и зимой, и летом. Протискиваться между стеллажами не очень удобно, но постоянные посетители привыкли, тем более что здесь всегда столько интересного. Его хозяин Николай Николаевич Кабаков – об ошибке советской власти, о прибыли и умении мечтать.

– Всю свою жизнь торгую книгами, – рассказывает Николай Николаевич. - После школы работал на стройке: и каменщиком, и плотником, и слесарем. Всю жизнь мечтал о такой работе: продавец читает – служба идет. Семья у меня простая: отец – прораб, начальник РСУ, мама – учительница, но она умерла рано, в 1966 году. Тогда жить было интересно, все читали. Мои родители выписывали только газет и журналов на 66 рублей – это ползарплаты. Все самое интересное вырезалось, подшивалось, получались свои, домашние книги. Какие-то перепечатывали на машинке. Я свои первые настоящие книги купил в 10 лет. Тогда в «Союзпечати» продавали 14-томник Герберта Уэллса. 90 копеек за томик, 12.60 за все. Дорого. Но выцыганил у сестры – я тогда знал-то только основное: «Войну миров», «Человека-невидимку», а тут такое богатство!

- А почему при советской власти, когда нас объявляли самой читающей страной, книги были дефицитом?
- Ошибка советской власти. Народ тянулся – надо было печатать. В начале 70-х появились стенки, помните, а в них – книжные полки. Уж как люди искали, чем их заставить! Правда, тогда больше упор на библиотеки делали, в каждом селе, хоть на 20 дворов, хоть на 50 – своя библиотека. И там я находил такие вещи! Зато в каждой области было издательство: обязательно печатали трех классиков, пару поэзии, пару фантастов. И обязательно своих авторов. В Красноярске у всех на полках стояли «Черный тополь» и «Конь рыжий» Алексея Черкасова, в Омске – «Порт Артур» Александра Степанова, «Республика ШКИД» Григория Белых и Леонида Пантелеева, «Странники» Вячеслава Шишкова.

- Вы обрадовались перестройке?
- Я обрадовался тому, что стало больше книг. Народ изголодался. Стал сумками возить из Москвы, Новосибирска, продавал, где приходилось. Читали все, чего не хватало. «Анжелика» хорошо шла, помню. Но и это замечательно. Даже такое «легкое» чтиво дает знания истории, географии. А вот Солженицина с Шаламовым покупали не очень – в кризисы людям всегда хочется отдохнуть душой. Я сам Александра Солженицына не люблю, может, поэтому возил мало. И язык мне его не нравится, и не верю я ему. Как он писал «Архипелаг ГУЛАГ» - не по документам, а сами знаете. Карательные системы есть в любой стране, где жестче, где мягче. Это политическая вещь, написанная в пику советской власти. Но в такие истории, когда такие зэки не выполнили норму по вырубке леса и их за это сожгли, верится с трудом.

- Сейчас читают меньше?
- Вы знаете, у меня 70 процентов – постоянные клиенты. Как читали, так и читают. А в кризис народ заглядывать стал чаще – самое недорогое удовольствие, хоть какой-то отрыв от реальности. Конечно, то, что сейчас происходит – развал огромной страны – не радует.

- А кто читает, какая публика?
- Да разные люди. И чиновники не гнушаются спуститься ко мне в подземный переход. Я своих постоянных клиентов не только в лицо и по имени-отчеству знаю, но и по жизни уже – 15 лет на одном месте. Один летчик из Владивостока каждый год к родителям ездит, а перед этим ко мне непременно заходит, стопку томиков наберет. Кинооператор на пенсии Эрий Александрович Иноземцев каждую пенсию приходит, половину точно спускает. Украинец из Львова, офицер, часто про Украину разговариваем. Женился на русской, семья не приняла, уехали в Омск. 20 лет не вспоминали, теперь вот позвонили: лучше б у нас был такой президент, как Путин, надоел этот бардак. Одна молодая пара у меня и познакомилась, поженились, теперь вместе с ребеночком приходят.

- А молодежь-то заходит?
- Особенно осенью – Маркеса им надо и Ремарка. Осеннее обострение любви. Дети сами не приходят, но с мамами – часто. Читают в основном в интернете. Я не могу, у меня даже компьютера нет. Понимаю, что он нужен для работы, но читать по нему для меня – почти святотатство. Компьютер – инструмент, а книга – живая. Кстати, даже те, кто предпочитает интернет, любимые книги все же у меня покупают. Чтение – это жизнь. Вот смотришь французское кино «Труженики моря», интересно, красиво, но забываешь сразу. А с героями книги Гюго ты переживаешь, проживаешь эту жизнь. Книга учит мыслить логически, а ТВ или компьютер – это поверхностное знание.

- Дети, по вашему, читают мало?
- Спрашивают классику. Но не понимают. Одна семейная пара меня спросила – как приучить десятилетнего сына к чтению? Я говорю: а книги у вас дома есть? Нет, зачем, у нас компьютер. Ребенок с детства должен дышать этим книжным воздухом, видеть, что родителям это интересно. А теперь, конечно, ему непонятна классика, если ему даже сказок не читали, для них тулуп, армяк, извозчик – это другой язык.

- Наверное, это не очень прибыльный бизнес? Вы не разбогатели?
- Товарооборот, как у четверти крупного магазина, – 170-180 тысяч рублей. Получаю 30 тысяч. Но я один – и бухгалтер, и грузчик, и продавец, без выходных, с 10 до 7 вечера – вся моя жизнь, и она мне нравится. Цены держу, и не только из конкуренции – мне нравится, что ко мне приходят настоящие ценители. Говорят, я последний книжник Омска.

- В смысле, таких магазинчиков больше нет?
- Есть, но мало. Но дело не в этом. Раньше у нас существовал такой негласный клуб книжников – встречались, обменивались книгами, мыслями. Сейчас только ко мне и можно прийти поговорить. Я прочитал все, что есть в моем магазине – сейчас это около 2000 книг, кроме дамских романов, конечно. Закупая, ориентируюсь на вкусы читателей, которые уже немного знаю. Плюс опыт и интуиция. Не люблю модные – они идут хорошо, но очень быстро, вроде Пауло Коэльо или Харуки Мураками. Две недели спрашивают, а потом забыли. НЕ понимаю некоторых издателей – зачем они издают то, что никому не нужно?

- Уровень общей эрудиции омичей упал, как вы считаете?
- Часто заходят ребята, спрашивают, что нового у Высоцкого или Стругацких. Однажды пришел студент, стал просить Толстого, который про войну писал. Про какую, спрашиваю - первую или вторую Отечественную. - Ну, там, где французы победили. Я удивился – а они победили? - Ну, Москву же сожгли. - Москва, милый, не вся Россия. В институте учится. А девушка с филфака поставила в тупик, требуя книгу, где есть Кот Лован. С трудом догадался, что имеет в виду «Котлован» Платонова. Или мамочка с сыном рассматривают энциклопедию динозавров. Потом мама решительно: нет сынок, тут одни иллюстрации, а нам фотографии нужны. Тут уж я задумался о машине времени.

- Мечтаете о машине времени?
- Люблю фантастику, истории про параллельные миры, где автор попадает в другое время и меняет его. С удовольствием читаю Василия Звягинцева, Романа Злотникова. Женщины фантастику так не пишут – любовь в них всегда не к месту. А в жизни мечтаю, чтобы в Донбассе все кончилось. Сам хотел было поехать добровольцем, но куда там – 60 лет, говорят, много ли набегаете?

- А, может, и в самом деле не надо читать, особенно классику – информация и так со всех сторон, тяжело…
- Перефразируя Ленина, я вам скажу – свободомыслящим человеком стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество… Пока читать не будешь, думать не научишься…

Наталья Яковлева