Один из немногих оправдательных приговоров омской Фемиды по тяжкой 105-ой статье УК РФ «убийство» пытаются переписать, несмотря на явные и вопиющие ошибки предварительного следствия и прокуратуры.

В Советском районном суде г. Омска по второму кругу рассматривается уголовное дело по обвинению теперь уже 35-летнего Дмитрия Кузнецова в изощренном убийстве в июне 2013-го года своей родной бабушки Евгении Ерофеевой (судья Руслан Абулхаиров).

Омская «достоевщина»

По версии следствия, 33-летний сотрудник МЧС Д.А. Кузнецов на почве внезапно вспыхнувших неприязненных отношений сначала задушил 81-летнюю пенсионерку в одном из частных домов поселка Николаевка. Затем еще агонирующий труп пожилой женщины внук вынес во двор и хладнокровно подвесил с помощью бельевой веревки на лестнице, ведущей на чердак дома. Ловко инсценировав суицид, родственник-«спасатель» позвонил участковому и в дежурную часть Отдела полиции №8 «об обнаружении бездыханного тела своей бабушки».

«Крутой замес»

Это вкратце диспозиция, которую за основу взяли следователи омского СКР. Советская прокуратура в лице заместителя Виталия Петрякова без каких-либо сомнений утвердила обвинительное заключение, посчитав, что собранной доказательной базы в материалах силовиков предостаточно, чтобы упрятать новоявленного «омского Раскольникова» за решетку на долгих 10 лет строгого режима.

Но 10 месяцев судебного следствия завершились неожиданным для надзорного ведомства… оправдательным приговором! Судья Советского райсуда Вадим Хроменок, видимо, посчитал, что фактов, изобличающих гражданина Кузнецова в зверском убийстве родной бабушки, недостаточно, а те, что представлены стороной обвинения Фемиде, либо имеют тенденциозный характер, либо признаки фальсификации, либо получены с грубым нарушением Закона. Громкое и скандальное решение устояло в Областном суде и, казалось бы, вступило в законную силу. Практически через год по представлению Генеральной прокуратуры РФ постановлением судьи Верховного суда РФ дело было перенаправлено в Президиум омского Облсуда с пометкой для принятия решения об отмене оправдательного вердикта и о пересмотре у/д в новом составе суда. Докладчик Виктор Лохичев, возможно, последний раз в судейской мантии, и зампрокурора области Иван Чернышев убедили членов Президиума о необходимости ревизии материалов данного уголовного дела. Лейтмотив был ранее озвучен одним из прежних гособвинителей: «Мы точно не знаем как, но уверены, что Кузнецов убил свою бабушку».

Не факт, а политика?!

Странное, но, на мой взгляд, политически детерминированное (об этом позже) решение омской Фемиды застало врасплох и оправданного, и членов его семьи, и адвоката Наталью Асташину.

Казалось бы, година испытаний, выпавшая на них всех, только-только стала забываться, жизнь стала входить в свою привычную колею. В семье Дмитрия Кузнецова недавно родилась дочь Ариша, сам он прошел курс психологической реабилитации: на свободе сказались потрясения из-за длительного содержания в СИЗО, а также из-за неожиданной потери любимой и стабильной работы в МЧС.

Чтобы понять стресс этих людей, связанный с пересмотром дела, вкратце коснусь моментов, которые были установлены в ходе судебного следствия и, следовательно, могли повлиять на позицию суда при вынесении оправдательного приговора.

«Ошибочный» криминал

Начнем с того, что основанием для возбуждения уголовного дела стала ошибка судмедэксперта, установившего как факт, что у Евгении Ерофеевой имеются все признаки насильственной смерти - сгибательный перелом подъязычной кости и мертвая ткань кожи в районе страмбуляционной борозды. В принципе этих двух моментов, дополняющих друг друга, достаточно, чтобы даже небольшому специалисту по криминалистике сделать однозначный вывод: человек сначала был задушен, а потом его труп был подвешен. О первом свидетельствует характер перелома подъязычки – его сгибательный вид возможен только при удушении рукой. Слой кожи на шее без признаков прижизненного кровообращения красноречиво указывает, что в петлю был помещен уже труп, то есть человек с остановившимся сердцем.

Такой вывод из заключения судмедэксперта сделали и в Следственном комитете по САО г.Омска. Сама себе сломать рукой кадык старушка явно не могла, да так чтобы потом влезть бездыханной в петлю. Значит – криминал! Единственным подозреваемым оказался внук «убиенной» - «эмчээсовец» Дмитрий Кузнецов, который в день смерти бабушки отлеживался дома с высокой температурой. Через месяц после трагических событий он был задержан, а уже через пару суток дал признательные показания. Неожиданные для семьи и для… самого себя.

Так «шили дело»

Как установило судебное следствие, выводы судмедэксперта оказались ошибочными. Перелом подъязычки был разгибательным, а гистология среза материала со страмбуляционной борозды показала, что «повешение было прижизненным». Одним словом, все то же самое, но наоборот! Одним словом, не убийство, а банальный суицид.

Но вот ведь незадача, у следствия уже был назначен виновный, чья явка с повинной перевесила бы все медицинские заключения вместе взятые. Но и здесь судья Вадим Хроменок, заподозрив неладное, удовлетворил ходатайство защиты о получении косвенных сведений подтверждающих, что обвиняемый Кузнецов оговорил себя по просьбе следователя в отсутствии назначенного адвоката. Состоялся как бы «мужской междусобойчик»: ты признаешься для меня, а я тебя выпускаю до суда. Как позже заявит оправданный, «для меня это был единственно предложенный компромисс».

Истребованный биллинг телефона адвоката Лидии Федорук показал, что в момент составления злополучного документа сотовый «защитника» действительно находился в движении у кинотеатра Маяковский, более того, юристке в это время звонил из кабинета советского СКР сам следователь. Видимо, с просьбой срочно вернуться обратно, что впоследствии и произошло. Сам же Кузнецов объяснил суду, что признался в том, чего не совершал, только с единственной целью – ему была обещана мера пресечения «под подписку» и у него появилась бы возможность на свободе доказать свою невиновность. Ведь, по словам следователя в интерпретации обвиняемого, «одной только судмедэкспертизы нам уже предостаточно, чтобы упрятать тебя за решетку». Ссылку на физическое насилие, которое применялось к «омскому Раскольникову» сразу после задержания, я опускаю как «не доказанное». Но на это обстоятельство неоднократно ссылался и сам подсудимый, и его защита.

В судебном следствии вскрылись и другие «факты». Один из понятых, якобы подписавший протокол осмотра места происшествия, в дом к Кузнецовым в тот день не приезжал. Об этом в один голос утверждает второй понятой, тогда – сотрудник полиции и вся семья погибшей старушки. Как выяснила защита, «лже-понятой» оказался «случайно» хорошим знакомым дежурного следователя, незадолго до описываемых событий они встречались на дне рождения. Впрочем, сам понятой под напором неопровержимых улик факт знакомства с трудом, но признал, хотя продолжил настаивать на своем личном присутствии: «попал ночью на окраину Омска случайно», «личность следователя, увы, не признал». При этом он не смог толком ответить ни на один вопрос суда, защиты, потерпевшей, обвиняемого. Какой вывод из данных «показаний» сделал для себя судья Хроменок, мне кажется, понятно.

Выяснились и другие пикантные подробности. На поиск свидетелей обвинения в поселок Николаевка выезжал сам… прокурор по САО В.Е.Петряков. Его личность была опознана соседкой Кузнецовых, которая пришла в суд рассказать, что в день смерти своей подруги «бабы Жени» находилась в больнице и та ей звонила. Краткий разговор закончился фразой – «ну тогда прощай». Женщина в тот миг приняла это на свой счет: пережив два инсульта и операцию на сердце, она уже решила, что с ней окружающие прощаются. Оказалось, что, наоборот, это соседка передала ей «последний привет» перед тем, как уйти в мир иной. Все это она подробно рассказала прокурору Виталию Петрякову и сопровождающему его сотруднику, ее показания даже записали, но они, видимо, не вписались в версию обвинения, а потому «пропали». А вот защите они пригодились, как и распечатка последних соединений с телефона Евгении Ивановны. Звонок соседке действительно там обозначен. Последним.

Фото нет, а дело - есть

Дальше – больше. Выяснилось, что из медучреждения куда-то исчез обрывок веревки, который бы однозначно указывал, какой была петля на шее пенсионерки - «скользящая», как у суицидников, или «мертвая», завязанная «спасателем» Кузнецовым, как предполагает следствие. В документах судмедэксперта промелькнула тень фальсификации: откуда-то взялась «табуретка», которой не было в постановлении следователя из материалов дела. Но, как предположила защита, в первоначальном документе, который был утерян, этот атрибут был указан и именно поэтому был отражен медиком.

Адвокат Наталья Асташина, сама в прошлом следователь милиции, убедительно продемонстрировала, что ряд составленных важных процессуальных документов просто не выдерживают критики. Так, внесенные в протоколы размеры не соответствуют действительности. Не отражены там и ряд важных деталей. Например, трость бабушки, аккуратно пристроенная на лестнице, тапочки, низкий табурет. Фотографирование трупа, места ЧП не производилось, по крайней мере, снимки в деле отсутствуют. Более того, заснятые на фотоаппарат Кузнецовых изображения происходящего в тот день бесследно исчезли из гаджета, после того как тот был изъят на время «в интересах следствия». Только один «штрих»: по версии защиты, если бы удалось сохранить хоть одно фото в наличии, то и дела бы не было. Кроме уже упомянутых «мелочей» выяснилось бы и главное несоответствие. Как утверждал Кузнецов в своих признательных показаниях, он на улице у сарая нашел обрывок бельевой веревки, привязал его к лестнице, соорудил петлю и подвесил пенсионерку. На деле же, что подтверждено показаниями соседей, потерпевшей, родственниками, веревка уже несколько лет сама по себе висела вдоль лестницы. Она была закреплена на крыше дома, потом спускалась вниз, потом опять поднималась вверх, и так несколько раз. Ее предназначение – по ней вверх летом карабкались заросли вьюна, создавая затенение как раз напротив окна в спальню. И это удалось выяснить в ходе судебного следствия. А могло бы быть отображено силовиками документально, на снимках с места происшествия. Кто мешал сотрудникам СКР выполнять свою работу честно и профессионально?! Но тогда бы… не было дела!

Не отступать и не сдаваться!

Я не буду перегружать статью чрезмерными подробностями (о них в следующих публикациях из зала суда). Я уже ранее высказывал свое мнение, что оправдательный приговор судьи Вадима Хроменка – закономерное, справедливое и законное решение местной Фемиды, но – редкое исключение. Совершенно другая тема: почему и и с чьей подачи этот вердикт сегодня пересматривается. Но мы к ней обязательно вернемся. Позже.

А пока другой «советский» судья Руслан Абулхаиров приступил к пересмотру данного уголовного дела на новый лад. Получается весьма показательно. Если кратко, пока гособвинение «рулит». Прокуратура сейчас прекрасно ориентируется в собранной по прежнему делу информации, знает, какие лица нужны в зале суда, а какие нет. Свидетели защиты попадают просто под «пресс Правосудия». Ходатайства защиты дружно низвергаются гособвинением и судом. Странное зрелище. Но и об этом – отдельный разговор, чтобы не выглядело голословным. А пока хотелось бы высказаться о другом.

Наши граждане почему-то забывают, не берут в расчет, игнорируют простую истину – «играть в азартные игры с государством опасно». И я об этом предупреждал и самого Кузнецова, и его родственников. «Наехав» оправдательным приговором публично на судмедэксперта, госадвоката, следователя и надзор, они должны себе отдавать отчет о возможных последствиях. Понимать для себя неизбежность «принципа бумеранга». Ведь никто из вышеназванных «виновников» их жизненных треволнений своей должности не лишился, властных полномочий не потерял. Поэтому то, что происходит сегодня, – закономерно.

Не добились увольнения или дисциплинарного взыскания в отношении судмедксперта, давшего ошибочную экспертизу и вступившего, по мнению защиты, в сговор со следователем? Тогда не удивляйтесь, что в новом судебном разбирательстве услышите иную, «усовершенствованную» версию событий. Не настояли на прекращении статуса у госадвоката, который допустил грубейшее нарушение профессиональной этики и «подставил» своего доверителя, тогда не обижайтесь, что по-новой заполучить доказательства его дисциплинарного проступка вам не позволят. Не уволили с позором из «органов» следователя, который трудится «спустя рукава», который пишет рамочные протоколы под своих друзей-понятых, тогда будьте уверены, что он не появится в новом разбирательстве и не внесет диссонанс в стройное судейское восприятие. Под любым предлогом. Вы решили, что, добившись нужного результата и оставив всех в покое, вы можете жить, как прежде? Как бы не так! Прикрываясь интересами «государства», группа «связанных одной цепью лиц» пренепременно нанесет по вам ответный удар. Нужно быть к этому готовым.

Просто очень важно понять, кто будет использован в роли «слепого орудия» для реванша.

Такова изнанка «правосудия».

Александр Грасс

(продолжение следует...)