Катастрофа в Одессе двухлетней давности, когда во время пожара погибли более 40 человек, расколола страну на две части. Среди причин в том числе – так и не установленные виновники той трагедии.

Когда житель Одессы Сергей Петров 2 мая хотел возложить цветы к Дому профсоюзов, поначалу ему даже не удалось приблизиться к нему. Подходы к зданию, которое по-русски называют «Куликовым полем», были перекрыты силами правоохранительных органов. Пройти к нему было невозможно.

«Как же так можно?!» – вопрошал Петров в интервью телевизионному «Пятому каналу». – Это просто возмутительно!» Десятки других горожан обрушили свой гнев на сотрудников милиции, которые стояли в оцеплении в бронежилетах. «Не забудем, не простим!» – скандировали граждане. Цветы, которые они хотели возложить к месту трагедии, они бросили к ногам милиционеров.

Через два года после всплеска насилия в Одессе обстановка в этом городе на черноморском побережье накалена до предела. 2 мая 2014 года в центре города сначала произошли столкновения между проукраински настроенными футбольными фанатами и пророссийскими демонстрантами, в ходе которых шесть человек погибли от огнестрельных ранений. Еще 42 человека погибли через несколько часов во время пожара в Доме профсоюзов, в котором пророссийские демонстранты укрылись от футбольных хулиганов. Более 300 человек получили в тот день различные травмы.

Более трех тысяч сотрудников милиции
Вчера на улицы Одессы с целью предотвращения беспорядков было выведено более трех тысяч сотрудников правоохранительных органов. В качестве официальной причины, по которой людей не подпускали к месту трагедии, руководство ГУВД назвало меры предосторожности. На рассвете милиция заявила, что получила телефонный звонок о якобы заложенной в Доме профсоюзов бомбе, в связи с чем территорию вокруг него пришлось оцепить. Никакой бомбы обнаружено не было. Возникает вопрос: были ли это действительно необходимые меры по обеспечению безопасности или не более чем способ предотвратить траурные мероприятия? Люди, собравшиеся, чтобы почтить память погибших, были убеждены в последнем.

Мэр Одессы Геннадий Труханов, считающийся настроенным пророссийски (вокруг него недавно вспыхнул скандал в связи с обнаружением у него – согласно «панамским документам» – российского паспорта), объявил 2 мая днем траура. Однако в масштабах всей страны события двухлетней давности по-прежнему вызывают массу споров и противоречий, а ситуация вокруг них предельно политизирована.

Трагическая случайность? Массовое убийство? Контртеррористическая операция?
Противоречия начинаются уже при выборе понятия, каким можно обозначить события мая 2014-го. Стал ли пожар в Доме профсоюзов, в ходе которого большинство людей задохнулось угарным газом, трагедией – то есть несчастьем, которого никто не хотел? Или в Одессе, как утверждают некоторые украинские ультранационалисты, имела место контртеррористическая операция? Или, на чем настаивает противоположная сторона, это было массовое убийство русскоязычных мирных жителей неофашистами?

Непосредственно после тех событий в русскоязычном сегменте интернета появились многочисленные версии произошедшего, в частности, откровенно лживые. Таким образом, события 2 мая для многих молодых жителей востока Украины стали важной причиной присоединиться к сепаратистам. Сценарий, к тому моменту на протяжении уже нескольких месяцев насаждавшийся прокремлевскими СМИ, согласно которому украинские националисты стремятся физически истребить русскоязычных мирных жителей, в Одессе, по сути, воплотился в жизнь. Эскалация ситуации в городе дополнительно углубила пропасть между политическими противниками.

Тот факт, что в Одессе и через два года после трагедии зияет открытая рана, связан в первую очередь с отсутствием реальных результатов расследования ее обстоятельств. До сих пор так и не был привлечен к уголовной ответственности ни один виновник вспышки насилия в Доме профсоюзов – ни в поджоге, ни в неоказании помощи жертвам.

Совет Европы в своем недавнем докладе подверг действия украинских властей в этой связи острой критике. По его словам, не было проведено независимого расследования, потому что оно, по сути, было бы направлено против самих властей. Сбор доказательств непосредственно на месте трагедии практически не состоялся. Руководителей полицейской и спасательной операций найти не удалось.

Владимир Саркисян, член одесской гражданской инициативы «Группа 2 мая», наблюдающей за ходом расследования тогдашних событий, на пресс-конференции в начале недели также раскритиковал отсутствие политической воли в верхних эшелонах власти к установлению обстоятельств трагедии. Наблюдатели даже говорят о саботаже. Что касается реконструкции тогдашних событий, то, по их утверждению, возникает впечатление, что речь идет не о спланированном массовом убийстве, а «лишь» о недостаточных мерах предосторожности со стороны правоохранительных органов, а также о попытках последних замести следы.

Так, милиции следовало бы развести потоки противоборствующих сторон и предотвратить эскалацию, что было предусмотрено соответствующими планами. Кроме того, органы правопорядка вели себя слишком пассивно и непосредственно в ходе событий вокруг Дома профсоюзов, не мешая ультраправым творить насилие. Еще одной загадкой является запоздалое появление пожарной охраны перед Домом профсоюзов – через 40 минут после уведомления о пожаре. Сотрудница колл-центра противопожарной службы заверяла, что помощь уже находится в пути, но это было не так.

Ютта Зоммербауэр