Соглашение об охранных зонах, согласно которому застройка рядом с музеем Достоевского ­запрещена, как оказалось, появилось уже ПОСЛЕ того, как агрегатный завод олигарха Морева подписал соглашение с министерством культуры о строительстве объекта недвижимости на охраняемой территории. Как такое получилось, «БК» поинтересовался у директора ­Литературного музея им. Достоевского Виктора Вайнермана.

– Виктор Соломонович, в интервью сайту БК55 вы обронили фразу, что якобы еще два года назад было принято соглашение об охранных зонах рядом с музеем им. Достоевского, поэтому любая застройка на территории запрещена. А как же вот этот злополучный забор, возведенный агрегатным заводом, за которым планировали построить сначала высотку, потом что-то пониже... К чему были все эти разговоры и намерения, если строить было изначально нельзя? Когда появилось новое соглашение?
– Положение об охранных зонах было принято министерством культуры не то в 2014-м, не то в 2015 году... Точно скажу одно: сделано это было уже после того, как было подписано мировое соглашение с агрегатным заводом.

– Так это соглашение действительно было принято два года назад, и вы об этом знали?
– Знал. Меня поставили перед фактом. Тогда велись постоянные заседания арбитражного суда. Мы с ­агрегатным заводом вели спор за землю. Так что все обо всем прекрасно все знали.

– В этой ситуации могла сыграть роль та шумиха в СМИ, которую «Бизнес-курс» этим летом поднял вокруг моревской застройки?
– Не думаю. Возможно, общество охраны памятников, которое готовило эти охранные зоны, просто не знало о существовании мирового соглашения между агрегатным заводом и министерством культуры. А поинтересоваться у нас, что мы думаем по ­этому поводу, им, видимо, даже в голову не пришло...

– Что будет дальше с территорией? Что вам сейчас говорят об этом?
– Недавно было обсуждение уже второго мирового соглашения. Документ подписали агрегатный завод, министерство культуры и Литературный музей им. Достоевского. А сегодня мы получили разрешение и от министерства имущественных отношений, по­этому документ в ближайшее время будет передан в арбитражный суд. Там соглашение будет зафиксировано, после чего оно вступит в законную силу. Мы в этом заинтересованы кровно, потому что нам, согласно этому соглашению, в здании, которое агрегатный завод планирует построить ближе к набережной, будет выделена площадь в 500 квадратных метров. Там мы сможем разместить фондохранилища, экспозиции, кабинеты для сотрудников. Музею в 2018 году исполнится 35 лет, поэтому хотелось бы уже иметь профессиональный выставочный зал, а не просто приспособленное помещение.

– Если я правильно поняла, в новом соглашении были просто сдвинуты границы участка?
– Да, стройка будет сдвинута в сторону Иртыша (если стоять спиной прямо ко входу в музей). Граница в итоге сместится примерно на 80 метров. Там будет отдельный вход. И нам это даже выгоднее и интереснее, потому что на территории планируется строительство парк-отеля, посетители которого будут ходить к нам в музей. С точки зрения развития туризма и привлекательности это даже для региона лучше. Там, кстати, уже оговорен и срок сдачи объекта. Это сентябрь 2021 года.

– То есть теперь ваш объект и стройка агрегатного завода объединены в один проект?
– Это нам тоже удобнее, поскольку избавит нас в том числе от проблем, связанных, к примеру, с вопросом согласования и подведения коммуникаций. Но! Соглашение застряло в министерстве имущественных отношений. Они его постоянно отправляли на доработку, чего-то тянули... В итоге документ мы получили только сегодня. Из-за затягивания с решением вопроса о согласовании агрегатный завод потерял целый строительный сезон. Могли бы уже строиться, но соглашение их держало. А нам бы, конечно, хотелось получить объект до 2021 года. Потому что в 2021 году исполнится 200 лет со дня рождения ­Достоевского. ­Чтобы войти в здание, нам нужно планировать деньги, готовить экспозиции и т.д. У нас и так останется всего месяц: в сентябре сдастся объект, а в ноябре уже юбилей писателя. При этом текущий год уже потерян.

– Что в итоге появится на территории рядом с музеем?
– В сентябре на консультационном совете при министерстве культуры был представлен новый проект, который смотрится интересно и абсолютно вписывается в архитектуру места. В части здания, которое отойдет нам, мы также участвовали в разработке: проговаривали, что нам нужно, какие помещения. Учитывалось все вплоть до раскладки кабинетов. Так что все реально, это не болтовня какая-то. И это вселяет надежды. Есть надежда, что это действительно когда-нибудь может быть реализовано.

– Какая сумма будет вложена агрегатным заводом в этот проект?
– Это не мое дело, я это не обсуждаю. Мое дело получить объект для нашего музея с коммуникациями.

– А вот этот забор – когда его уже перенесут на 80 метров?
– Баннер висит, правда регулярно его обрывает ветром. На заборе по­явилась, по сути, еще одна экспозиция. И мы, к слову, даже не ожидали, что к ней будет такой интерес. Нужно бы закрепить более качественно, но это дополнительные деньги, которых у нас нет.

– Летом вы говорили, что музею обещали выделить хоть какие-то деньги, чтобы хотя бы немного подлатать здание к зиме. Что-то было сделано?
– У нас появился проект широкомасштабной реконструкции. И сейчас мы получили смету на разработку проекта, которая обсуждается, проверяется в реставрационном комитете министерства культуры. Когда все будет проверено, будет определена сумма на выполнение этих работ. Вот тогда мы сможем писать письмо в министерство культуры с просьбой эти деньги выделить, а там почти 500 тыс. рублей. У нас этих денег нет. Надеюсь, что министерство культуры найдет эти средства. В любом случае это время. А сейчас нам к весне важно хотя бы отремонтировать крышу, иначе ее просто размоет вместе со снегом.

– В дни празднования 300-летия города к музею Достоевского был всплеск интереса?
– Интерес есть постоянно. Вот и сегодня мы с вами разговариваем как раз в день 195-летия Федора Михайловича. И на сегодня запланирован ряд мероприятий, которые вызывают большой интерес у омичей. Так что, несмотря ни на что, настроение приподнятое.

– Верите, что в итоге все получится? Будет и музей, и новое помещение, и все остальное?
– Да, я верю. Верю в реализацию фантастического проекта. У Герберта Уэллса был «Кремлевский мечтатель», а есть еще такой «музейный мечтатель». Я же понимаю, во что все это может вылиться. И что нужно для того, чтобы реализовать этот проект. Или, к примеру, мою мечту-проект «По местам Достоевского в России». Если человек покупает ваучер – неважно где: в Австралии или в Японии, Америке или Германии – предполагается, что его провезут по всем местам Достоевского в России, где его встретит одинаковый сервис. В аэропорту возьмут багаж и загрузят его в «Мерседес» или «Вольво». Привезут в гостиницу определенного количества звезд, где будет определенный, пусть не райдер, но набор услуг. Где его покормят и отвезут в музей, который будет отремонтирован... Представляете, какой масштаб работы. Это сервисная база по городам: Москва, Петербург, Старая Русса, Зарайск, Омск, Новокузнецк, Семипалатинск в Казахстане. И Виктор Соломонович – даже смешно говорить – я в Омске-то мало что могу сделать, а что уж говорить о таком масштабном проекте. Тем не менее я вышел на ассоциацию литературных музеев России, где озвучил эту идею. Плюс есть люди, которые пытаются организовать подобный федеральный общероссийский проект, вывести его на уровень президента и т.д. Поэтому надежда есть. Будем смотреть, как все это пойдет по городам и весям. Музей все равно развивать нужно.

Текст: Ирина Леонова