Представитель Рамзана Кадырова в Омской области рассказал о себе, о своей работе и о взглядах на омскую политику.

О себе

– Альви Умарович, давно вы живёте в Омске?

– В Омске я уже 40 лет. Приехал сюда, когда мне было 22 года, и город знаю как свои 5 пальцев. Учился здесь, потом работал...

– А как здесь оказались?

– Моя старшая сестра с семьёй жила в Тюкалинском районе. Я приехал к ней в гости на несколько недель, да так и остался тут на 40 лет. Впрочем, я ни о чём не жалею: жизнь прошла быстро, но прожил я её достойно. Являюсь членом «Единой России», входил в региональный политсовет, занимаюсь бизнесом.

– А что за бизнес?

– Мы занимались мясом. У нас в Тюкалинском районе работал забойный цех. Но сегодня, конечно, тяжело жить и работать: после того, как начался кризис, мы только выживаем...

– Импортозамещение не помогает?

– Я считаю, импортозамещение есть только на словах. Это реклама, словоблудие. Или про это просто кричат, или оно есть, но в зачаточном состоянии. Кто-то этим наверняка пользуется – те, у кого есть возможности и доступ к бюджету. А я не хочу впрягаться в кабалу, особенно с банками.

– Но ведь у представителя Чеченской республики наверняка есть возможности – высокие связи, например...

– Связи у меня есть. Со многими сегодняшними начальниками я дружил с комсомола, эти люди сейчас и во власти, и в бизнесе. Может, они и помогли бы, но я не умею этим пользоваться. Ходить просить, бить челом я не могу и не хочу. Лучше делать самому и не быть никому обязанным – это достойно мужчины.

– В одном из давних интервью вы рассказывали о судебной тяжбе с Владимиром Виноградовым: он с вас требовал полмиллиона в счёт старого долга...

– Да, была такая история. Я не думал, что он так со мной обойдётся: я его из беды выручил, а он так поступил. Ну да бог с ним: я знаю, что теперь его догола раздел господин Курцаев. Всё это в прошлом, и Бог ему судья.

– Вы тогда рассказывали, что ведёте дела без расписок и что тому же Виноградову просто принесли шкатулку с драгоценностями и предложили выбрать, что он захочет. Вы всегда так поступаете в бизнесе?

– Знаете, я из старой гвардии, человек старой закваски. Верю на слово, расписок ни с кого не требую, потому что я способен потом, если что, заставить ответить любого человека.

– Через суд?

– И через суд, и чисто по-мужски, если на то пошло.

– А если потом ваш оппонент сам обратится в суд, чтобы пожаловаться на решение, принятое «по-мужски»?

– Бывало и такое. Но вообще я принципиально не хожу в суд и в полицию тоже ни разу в жизни не обращался. В суде был один раз, но пожалел об этом. Я всегда открыто говорю, что думаю, не прячусь ни за кем, хвостом не виляю. Может быть, это кому-то не нравится, но я, не склоняя головы, всегда вёл себя по-мужски, не подчиняясь обстоятельствам. Сейчас часто говорят, что надо быть гибким, но это хорошо до поры, до времени. Терпение – дело хорошее, но когда тебя хотят превратить в терпилу, этого нельзя допускать.

О Чечне

– Представители Чеченской республики есть во всех регионах России?

– Нет, не во всех. Где-то в 53-54 регионах. В своё время, когда это было задействовано, была острая необходимость налаживать связи, разрушенные войной. И сегодня это даёт свой результат: связи выстроились, все друг с другом общаются, в Чечню приезжает много делегаций из других регионов.

– Из Омской области тоже?

– Я в своё время предлагал это, но ничего не вышло. Омск – особенный регион, он почему-то всегда в хвосте... Было это давно, когда ещё Вдовин был первым замом губернатора (то есть до 2010 года – «БК55»). Но ещё не вечер – может, ещё всё получится. Из многих регионов в Чечню ездят делегации, налаживают связи – экономические, культурные, даже открывают там бизнес. Например, предприниматели из Екатеринбурга открыли 2 или 3 медицинских центра, где делают гемодиализ. Появляются другие предприятия, филиалы банков...

– Чем вы занимаетесь как представитель Рамзана Кадырова?

– В первую очередь я занимаюсь своими земляками. Люди приезжают, уезжают, кому-то надо помочь. Народ ведь всегда в движении, так что вопросов возникает много. Случаются и конфликты, и это всё надо контролировать, следить за тем, чтобы чеченцы жили нормально, не мешали другим, работали, не занимались неположенными делами – криминальным бизнесом, например. Представителей Чечни курирует депутат Госдумы Адам Делимханов, и от него бывают разные поручения. Он как раз зампред комитета Госдумы по работе с регионами.

– И двоюродный брат Кадырова, как пишут многие СМИ?

– Этой информацией я не владею, просто знаю, что они с Рамзаном Ахматовичем очень близкие люди, работают в тесной связке. Слава богу, благодаря главе республики сейчас всё отстроили, хотя вся Чечня была в развалинах. Появляются рабочие места, но самое главное, что бюджетные деньги, которые туда поступают, не разворовываются. Это признали даже враги!

– Есть мнение, что этих бюджетных денег слишком много, и что расходуются они не на самое необходимое. На мечети, например.

– Это неправда! На строительство мечетей не пошла ни одна бюджетная копейка! Вносятся очень значительные пожертвования, есть Фонд Ахмад-хаджи Кадырова, который помогает нуждающимся не только в Чечне, но и по всей России, есть программа, по которой восстанавливаются и мечети, и православные храмы по всей стране. Например, в Ярославле недавно отреставрировали очень красивый храм, восстанавливаются церкви в Чечне, скоро будут восстанавливать синагогу в Грозном. Но об этом никто не пишет, всем нужен только негатив. Когда воевали, нас называли бандитами, мирно живём – и это кому-то не нравится. Всё время пишут плохое. Например, недавно писали про якобы убийства геев. Вы слышали об этом?

– Конечно, слышал.

– Журналистка Елена Милашина (из "Новой газеты") на этой теме сделала себе имя. Её стали узнавать после одной публикации тоже про Чечню, про нашумевшую свадьбу полицейского и 17-летней девушки. Вот смотрите. Девочка закончила школу, ей 17 лет (а у нас есть регионы, где можно выходить замуж с 16 лет). Ему 47, мужчина в самом расцвете. И эта Елена Милашина приезжает туда, в горный район, и начинает там ходить по улицам и опрашивать людей. Набралась наглости, пошла в дом к этой девочке. Её прогоняли палками старые женщины, не пускали во двор, но она всё равно написала про эту свадьбу, как будто не о чем больше писать. Про хорошее она не пишет – что республику восстановили из руин,она заострила внимание на этой свадьбе. Но ведь такие свадьбы – нормальная практика! Девушка добровольно говорит: «Я хочу выйти за этого человека». Я вообще думаю, что абсолютно нормальна разница в возрасте на 10, 15, 20 лет, и многие женщины сами стараются выходить за мужчин, которые старше. Так зачем на этом заостряться? Но это улеглось, сыграли свадьбу, всё очень хорошо прошло, и теперь Милашина нашла новую тему: «В Чечне убивают геев». Какие геи? Если они и есть в Чечне, то это один на тысячу. Я допускаю: человеческая природа, они есть...

– По статистике всё-таки не один на тысячу, а несколько десятков.

– Пусть так. Но когда я это услышал, это был шок. Они бьют ниже пояса этой темой! Зная менталитет нашего народа, обычаи, адаты, они бьют прямо в сердце. Ведь даже разговоров никогда не было про геев в Чечне... Если там и есть такой, он не светится, не говорит, про себя это держит, со знамёнами не ходит. Если узнали, он сам старается уехать из Чечни.

– А если не уедет?

– А если не уедет, я даю вам слово: его никто убивать не будет, ничего с ним не сделает. Потому что даже у него есть родственники, друзья, которые его в обиду не дадут. Если его тронут хотя бы пальцем – за него будут мстить! И вот сейчас такие публикации бьют по самому больному месту. Естественно, Запад заступился за «чеченских геев» так называемых, потому что мы знаем, какой сейчас Запад. Делать им больше нечего... И это бьёт по всей России! Это повод, чтобы ещё раз понять: западная демократия России не подходит. Если у нас будет такая демократия, Россия погибнет.

– И какая нам нужна демократия, по вашему мнению?

– Такая, какая была в России до революции. Была Госдума, был домострой. Россия всегда была православной страной, всегда были большие семьи, гомосексуалистов не было.

– Это было раньше, но ведь сейчас Россия формально светская страна, и больших семей нет давно...

– И что, если светская, надо разрешать гей-парады и однополые браки? Это ведь путь к гибели! Пусть геи живут себе, но пусть не устраивают парады. А как можно допускать однополые браки? Это ведь против Бога, против человека, против семьи. Такая вот она, западная демократия... Я не отрицаю, есть у них хорошие дела, хорошие законы, социальная сфера у них отличная, но то, что они творят – путь к уничтожению России. А врагов у нас много, вы это знаете. Тем более журналисты говорят про десятки убитых – это ложь, потому что у нас нет открытых геев. А Милашина просто засветилась, как и хотела.

– Вы упомянули кровную месть. Но ведь это уголовное преступление! В Чечне за это не наказывают?

– Даже если за это накажут, надо понимать: кровная месть веками заложена в народе. Многие, 90%, её чтут и соблюдают. Если кого-то случайно убили, за это не мстят. Но если моего родственника убили намеренно, зная, что убивают человека, то будет месть. Конечно, это не так просто, когда врываются и стреляют направо и налево: у нас долго разбираются. Собираются старейшины, выясняют, как было, когда было. Это веками выверенный обычай, который позволяет держать народ в рамках. Благодаря кровной мести все знают: за преступлением следует наказание. Тем более что сегодняшним нашим судам я не верю. Нет у нас независимых судов, все продажны! За деньги в России можно всё, и каждый об этом знает.

– Внутри омской диаспоры тоже случается кровная месть?

– Нет, не дай Бог. Мы живём дружно, помогаем друг другу. Если происходит конфликт с кем-то посторонним, все, как один, идём на помощь. Тут проблем нет, мы контролируем ситуацию.

– А вообще чеченская диаспора в Омске большая?

– Была большая, но многие уехали – и в Чечню, и в другие регионы, и за границу.

– Сейчас много чеченцев в Европе. Есть информация, что они занимают первое место среди граждан России, просящих политического убежища.

– Я этой статистикой не владею, врать не буду. Но вы знаете, под этой маркой многие пытаются уехать по простым экономическим мотивам. Я ведь не утверждаю, что в Чечне все работают. С этим там по-разному, как и везде в России. Есть и безработица, и бедность, так что многие соблазняются европейской социальной политикой. Там ведь хорошие пособия, голодным никто не останется, а политическое убежище – самый выгодный способ. При этом многие возвращаются, а об этом не пишут. Люди разочаровываются в западной демократии, потому что, как говорят, невозможно там воспитывать детей. Даже ругать детей нельзя, а ведь у нас очень строго воспитывают детей, особенно мальчиков. Что это за семья, если отец не может ударить сына ремнём, когда тот провинился? Нельзя даже кричать! А узнают – приходят и забирают прямо из семьи. Поэтому многие возвращаются, чтобы сохранить детей, сохранить обычаи, адаты.

– В Чечне часто бываете?

– Раз в 2 месяца. Бывал там и во время войны тоже, помогал, где мог. Тяжёлые были времена, но теперь, слава богу, всё позади. Тогда наши враги начали разрушение России через Чечню: со всего мира там были наёмники-террористы. Знали, где поджечь, знали менталитет нашего народа, старые обиды, вот и подожгли. Россия была на грани развала, но благодаря Ахмад-ходжи Кадырову, который понял, что происходит, две стороны сели за стол переговоров и отмотали назад, отошли от пропасти. Если бы тогда это не произошло, сейчас не было бы России: она была бы разделена на куски.

– Но есть мнение, что и сейчас всё не слишком хорошо. Например, оппозиция утверждает, что Рамзан Кадыров опирается только на некоторые тейпы, и что его власть непрочна...

– Это глупости. Люди, которые говорят такое, не владеют обстановкой, не знают ничего. Кадыров опирается на народ. Сегодня подавляющее большинство народа его поддерживает, потому что благодаря мудрости его отца и Путина была остановлена бойня, в которой погибали многие с той и другой стороны. Поэтому говорить про тейпы глупо. Ещё многие говорят: «Пока Путин, есть Кадыров, не будет Путина – не будет и Кадырова», но это неправильно. Рамзан Ахматович ещё молодой, ему всего 40 лет, и даже если уйдёт Путин, народ выберет Кадырова – и ещё не раз. А ненавидят его за то, что он крепко стоит на ногах и защищает интересы не только Чечни, но и всей  России.

– Его обвиняют в устранении соперников – братьев Ямадаевых, например.

– На него вешают всё плохое, что случается не только в России, но и в мире. Что-то произойдёт – сразу говорят про «чеченский след». И про Немцова говорят, что это по приказу Путина сделал Кадыров. Между тем на сегодняшний день ничего не доказано и не будет доказано, так как ничего нет! Всё это делается против России, а через Кадырова бьют по Путину. Не дают спокойно жить нашей стране – и не дадут! Время сейчас очень тревожное.

– Когда же настанут спокойные времена?

– Ваше поколение увидит, дай Бог. Но в ближайшие 5-10 лет, думаю, не дадут нам жить спокойно. Цель у этих подонков одна – разрушить государство!

– И ещё о Рамзане Кадырове: на днях он заявил, что готов стать охранником мечети в Иерусалиме. Вы слышали об этом?

– Не слышал, но я не удивился бы. Он ведь глубоко верующий человек, а эта мечеть – святыня. Вообще я считаю, что по Иерусалиму должен быть компромисс, потому что это центр всех трёх монотеистических религий. Нельзя его делить. И поэтому то, что Израиль пытается сделать Иерусалим своей столицей, неправильно, это ведёт к разобщению.

Об омской политике

– Вы следите за политическими событиями последнего времени?

– Я сам участвовал и участвую в этих делах. Честно говоря, стыдно бывает, когда всё это происходит: эти драчки между собой, эта грызня кланов... Все отстаивают личные интересы, забывают о городе, о регионе. И с мэром нам не везёт вот уже сколько лет. Вообще в регионе должен быть один хозяин – губернатор, а мэр должен ему подчиняться. Тогда будет порядок.

– Весной губернатору дали возможность фактически назначить мэра, но он не смог этим воспользоваться.

– Видимо, не всё от него зависит. Но осенью будут выборы, и в любом случае у нас появятся новый горсовет и новый мэр. Правда, с мэром опять непонятно: повезёт, не повезёт? На этот пост нужен знающий человек, который сможет в любой ситуации принять решение на благо города, но при этом он должен подчиняться губернатору. 90% вопросов должен решать сам мэр, но хозяин должен быть один. А так руководители подсиживают друг друга, на город не работают, хотя возможности для этого есть. Деньги можно собрать везде, они валяются на дороге, надо только уметь зарабатывать. Как это – миллионный город не может заработать?

Грамотных бизнесменов и политиков в городе можно пересчитать по пальцам. Была бы моя воля, я бы не задумываясь поставил мэром Игоря Михайловича Зугу: человек он очень грамотный, пробивной, знает город хорошо, вот и стал бы отличным мэром. Но я почему-то чувствую, что будет совсем не то. Ну, поживём – увидим.

– А сами вы не хотите заняться политикой?

– Мне предлагали, но я отказался. Я не смог бы с моим характером быть депутатом, потому что я всегда рвусь в бой, и потому что для меня нет авторитетов. А сидеть и молчать, протирая штаны в горсовете, я бы не смог. Я ведь знаю, что многие боятся принимать решения, говорить правду, и я бы переругался со всеми. Видеть, что творится, и понимать, что не можешь что-то сделать – это тяжелее всего, у меня просто нервов не хватило бы. Дай Бог, будет хороший новый созыв ГС: молодые и грамотные ребята в Омске есть.

– А вообще, какие времена были для Омска самыми лучшими на вашей памяти?

– Самыми лучшими? Манякинские времена. И потом Омску повезло, что сразу после Манякина пришёл Полежаев. Что бы о нём ни говорили, губернатор он был сильный: умел договариваться и многое сделал для города и региона. А что много конфликтовал с мэрами, так на то были разные причины.