Вмешались третьи лица.

Следующий за одним из главных откровений Ивана Кролевца судодень в Кировском райсуде оказался полон интриг и скандалов.

Собственно, с уверенным и даже улыбчивым лицом тот же обвиняемый в незаконных банковских операциях почти на 2 миллиарда рублей и опять же незаконном заработке от них 63 миллионов рублей запросил заслушать прибывшего свидетеля. Скрыть, что тот необычайно важен, Кролевец не смог. Коллизия оказалась в том, что и затыкать рот себе он не позволял, прямо сообщив председательствующему судье Павленко, что его показания «быть может продлятся еще часов десять», а свидетель готов взойти на трибуну и выдать полезную для судебного процесса информацию сейчас.

На лице омского предпринимателя появилось мученическое выражение из-за следующего ответа судьи:

— Суд не может отказать в таком ходатайстве, так как явка свидетеля обеспечена, но он будет допрошен после того как мы завершим ваш допрос.

В тот стрессовый момент была обронена прелюбопытная фраза о том, что речь, быть может, о десятке-другом часов. Попробовал прийти на выручку брату наиболее медийный фигурант дела Василий Кролевец. 

— Ходатайствую, чтобы прервали допрос подсудимого Ивана Кролевца, так как свидетель у нас имеется, отложить допрос которого мы не можем, — заверил он. 

Но он лишь буквально повторил прошение своего «товарища по несчастью», чем только разозлил председательствующего Семена Павленко. Ситуация накалялась, воздух в зале судебных заседаний можно было резать ножом.

Предполагаемым обналичникам около 2 миллиардов рублей с вовлечением более 1970 юрлиц удалось в конце концов добиться лишь консультации с адвокатами — на протяжении практически всего процесса братья были куда как самостоятельнее.

В конечном счёте после жарких 30-минутных дебатов в коридоре было со скорбным лицом констатировано отсутствие вопросов. Опешившая от такого поворота гособвинитель Гизе, не желая раздувать конфликт, также позволила Кролевцам, пока не особо преуспевшим с привлечением на свою сторону людей, «разыграть свидетельскую карту».

Ради кого же пришлось претерпеть такие мучения предполагаемым «обналичникам»?

— Владимир Круч, директор сервисного центра «Ритм», — представился взошедший на трибуну мужчина.

Буквально тут же судье пришлось рассматривать следующее ходатайство — перевести это лицо в категорию специалистов. Павленко встретил такой запрос недоумением, ведь сначала надо доказать, что для этого есть основания. Гизе такое поспешное и неумелое предложение только позабавило. Что ж, «козырными картами» в пользу «повышения» Круча стали… диплом ОмГПУ с присвоением квалификации «учителя физики и информатики», диплом об окончании курсов, позволяющих считаться сведущим в анализе инженерной инфраструктуре, а также несколько официальных писем, которые судья не стал расшифровывать в связи с тем, что они «были на иностранном языке». Поясняя, все еще свидетель отметил, что это сертификаты об окончании курсов международного уровня по ряду компьютерных дисциплин. Тем не менее, тут же возникшие прошения о предоставлении доступа к изъятым ноутбукам и жестким дискам было отклонено. И вновь обескураживающий отказ — с формулировкой «не выяснена возможность проведения следственных действий». Оказалось, что баулообразная сумка, которую Круч разместил на сидении подле себя, была полна оборудования, пригодного для «банального», то есть не углубленного анализа таких объектов.

Тем не менее, один лишь вопрос гособвинителя Гизе выбил почву из-под ног Кролевцов:

— У вас есть с собой блокиратор записи?

Пришлось оставить «гостя» судебного заседания пока в качестве свидетеля со специальными познаниями и опыте привлечения в других процессах для заявленного функционала.

Пришлось вместо этого запустить первую серию вопросов о программе, которой была зашифрована аппаратура — без визуального ряда воспринимать сию специфическую информацию было крайне сложно, ведь ни один из участников специалиста до уровня Круча объективно «не дорос». Тем не менее, главная мысль этого отрезка выступления выразилась в следующих словах:

— Невозможно определить сразу, в какой программе был зашифрован записанный диск. Открыть зашифрованную область (криптоконтейнер) можно лишь той программой, которой он был создан, причем более поздняя версия откроет более раннюю, но не наоборот. Программа ваша не обновляется с 2004 года, когда ушла с рынка фирма, ее разработавшая, а подбор на современной технике пароля к контейнеру сможет занять десятилетия, но других методов в нашем арсенале нет, ведь запросить его и вынуть просто неоткуда.

Позднее Круч развеял сомнения Кролевцов, что можно было как-то записать диск более поздней датой, что они подозревают при изучении материалов дела. Впрочем, как мы уже знаем, проверить его самолично, чтобы установить факт записи в суде не разрешается. Поэтому сие не более чем теоретическое наблюдение. Меж тем, после такой демонстрации спецзнаний, а также признания в том, что «Уже около 10 лет занимаюсь на международном уровне ремонтом и наладкой не только персональных компьютеров, но и разбираюсь с базами данных», судья в конце концов разрешил квалифицировать его как «специалиста». Тем не менее, Гизе своим волевым решением остановила процесс, желая привести на одно из грядущих заседаний своего компьютерных дел мастера. Чья сторона в итоге возьмет в этом «баттле высоких технологий», скорее всего будет понятно лишь в прениях, так как специфические данные предъявляться «широкому кругу лиц» не должны.

Евгений Куприенко