Недавно на Экологическом совете при губернаторе Омской области я вполне обоснованно сказал спасибо экологической прокуратуре региона, областному министерству природных ресурсов и Росприроднадзору за положительные кейсы нашей совместной работы. Но, немного подумав, решил, что стоит добавить в общую благость некоторую ложку дегтя, просто потому, что нельзя оставлять такие моменты без внимания.

Началась эта история в конце июня нынешнего года. Мы тогда с активистами группы «Дыши!» выезжали в Северо-Западный промышленный узел Омска, и в числе прочих объектов побывали на ило-шламонакопителях «Водоканала». Там и обнаружили кучи, причем достаточно много, некого сыпучего вещества. Было понятно, что на этой территории регулярно разгружались самосвалы с… чем-то.

Мы тогда решили, что это вещество — продукт сгорания «осадка», проще говоря, зола с «говносжигательной» установки «Водоканала». Сразу же собрали образцы этого вещества, и я увез их в лабораторию ЦЛАТИ. Отдал их в тот же день, но дальше была эпопея с тем, чтобы правильно, через договор, заплатить лаборатории деньги — только в этом случае результаты анализов имели какую-то юридическую силу. В июле я получил результаты анализов из ЦЛАТИ. На их основе я сделал видеоролик о том, что на территории города Омска хранятся отходы 4 класса опасности, что запрещено законом.

После этого произошли два события.

Сначала случился пресс-тур на «Водоканал», во время которого хозяева рассказывали гостям, что сера, которую на их территории нашел Росприроднадзор, — это не их сера. Заодно достаточно откровенно понаезжали и на Росприроднадзор, и на минэкологии области. Во время этого пресс-тура мы побывали и на тех самых ило-шламонакопителях, и на мой прямой вопрос по поводу куч неизвестного вещества 4 класса опасности мне ответили, что, дескать, да, это — отходы «Водоканала», но не с «говносжигательной» установки, а с пескоуловителя.

И заодно сознались в том, что — да — это их земля, и на этой земле эти отходы «Водоканал» именно захоранивает, а не временно складирует.

Проходит еще какое-то время. 19 августа мы с «дышистами» встречались с заместителем руководителя Сибирского межрегионального управления Росприроднадзора Ириной Бовиной и и. о. заместителя руководителя управления (г. Омск) Ольгой Гаврильченко. Эти милые дамы сказали, что, дескать, к сожалению, у них не было ни моего телефона, ни возможности его найти, а теперь есть, и прям сейчас, прям завтра мне позвонят, и мы вместе поедем на территорию «Водоканала» перепроверять мою информацию месячной давности.

О`кей!

После 19 августа случается 20-е, на Омск сваливается Алексей Навальный с «медицинским визитом». Пока его у нас лечат, калечат, стирают ему трусы и так далее, вся эта история забывается, и вспоминаю я про обещания сотрудниц Росприроднадзора уже в сентябре. Начинаю звонить — сначала Ольге Гаврильченко, потом Ирине Бовиной.

Ольга Гаврильченко говорит, что сотрудники Росприроднадзора сами съездили, сами все проверили и пришли к выводу, что там все хорошо и все чисто. Причем даже не удосужились поинтересоваться у меня, где конкретно я обнаружил те кучи неизвестного вещества.

А там все-таки площадь — 6 га, найти эти конкретные кучи не так-то и просто.

Объясняю милой даме: «Я делал расследование, у меня есть данные из вашей же лаборатории. Если вы мне в глаза пообещали, что вместе со мной поедете отбирать пробы, чтобы я указал вам конкретное место, где я брал образцы для анализа, то свои обещания нужно выполнять».

И намекаю, что все происходящее очень похоже на попытку сокрытия нарушений в «Водоканале».

В ответ сотрудники Росприроднадзора начинают тянуть время. То коронавирус и изоляция, то кто-то у них болеет, и только к ноябрю я вынуждаю их поехать на очередную проверку. Дату проверки мне сообщают за сутки до ее проведения. Мы с сотрудниками Росприроднадзора едем на те самые ило-шламонакопители, нас встречают представители «Водоканала»…

И мы видим, что на том участке, где были целые бурты неизвестного вещества, совсем недавно прошелся бульдозер и провел планировочные работы.

И на этой ровненькой площадке лежат две кучи чего-то вроде земли или песка.

Я сразу все понимаю, но сотрудники Росприроднадзора с гордым видом берут из этих куч образцы для анализа.

Делают их еще две или три недели. В итоге мне показывают результаты лабораторных исследований, которые проводились совершенно не по тем методикам, как делали в ЦЛАТИ для меня…

Вся эта история у меня вызвала недоумение по поводу того, как по-разному реагируют надзорные органы на информацию о состоянии дел на «Водоканале». С одной стороны, есть вполне достоверные результаты исследований, которые делались в их же лаборатории ЦЛАТИ. Есть видеоролик, в котором показаны все этапы отбора проб, есть вся информация. Повторите наши с «дышистами» действия! Какие проблемы? Но не затягивайте вы на пять месяцев с момента моего расследования! Сделайте все корректно и сразу!

Возможно, тогда у нас будет больше поводов гордиться работой Росприроднадзора и говорить, что благодаря надзорным органам наш город стал чище.

А в целом — конечно, да — в целом я им благодарен за ту работу, которую они делают.

Но иногда есть вопросы.