В регионе нет аккредитованных лабораторий, где качественно проверят на инсектициды растительное масло, овощи, зерновые, молоко, мясо, рыбу, яйца.

БК55 не раз рассказывал о массовой гибели пчел в Омске и области. Это происходит не только в нашем регионе — такие случаи были в Тульской области и на Алтае, в Башкирии, Удмуртии, Марий Эл.

Причиной Россельхознадзор РФ назвал неконтролируемое применение пестицидов и агрохимикатов.

Иногда пчеловодам удается отсудить у аграриев компенсации, но это не решает проблемы целиком. Ведь яды достаются не только пчелам.

О том, что происходит с экологией, БК55 рассказала омичка Галина Костюченко, у которой летом 2020 года в поселке Любино-Малороссы (в 33 км от Омска) во дворе собственной усадьбы погибло 115 пчелосемей.

Галина Костюченко в Любино-Малороссах

— В начале июня 2020 года владельцы домов на окраине поселка увидели, что у растений на участках увяла и почернела листва, при этом заморозков не наблюдалось. Это дома по улицам Советская и Старожильская — к ним почти вплотную подходят поля ООО «Ястро-Агро» и ИП Ярова Х.

Жители заметили, как поля обрабатывали химикатами и решили, что их посадки сгубили химией. Группа возмущенных бабушек даже хотела пожаловаться министру труда и соцразвития Омской области Владимиру Куприянову (по их мнению, его дом находится поблизости), но их даже во двор не пустили.

Сказали, что министра там нет, — вспоминает Галина. — Тогда сельчане изложили свои жалобы: что химию «льют» днем и ночью; что озеро Мельница у поселка выкачали до дна в коллективном письме в минприроды и экологии Омской области. Отправили его в середине июня.

Пока в минприроды размышляли над жалобой, случилась еще одна напасть: у 45 пчеловодов поселков Любино-Малороссы, Красный Яр, Камышловский погибли пчелы.

Сильнее всего пострадало хозяйство самой Галины — ущерб составил более 3,5 млн руб.

Деревенские пасечники быстро выяснили, что Яров в эти дни обработку сельхозугодий не вел — этим занимались работники «Ястро-Агро». Да и не собирают пчелы нектар с картошки, которая на тот момент даже и не цвела. Цветущие рапсовые поля компании «Ястро-Агро» местных пчел, наоборот, привлекали. Пасечники сделали вывод, что там они и отравились.

Владельцы погибших пчел звонили с жалобами в региональные минсельхоз и ветнадзор, но никто не приехал. Люди недоумевали, почему по птицам и свиньям подворные обходы делают, а по пчелам при массовой гибели — нет.

Роспотребнадзор официально заявил, что без санкции прокурора на проверку не выезжают (ответ пришел через год).

12 пенсионерам-пчеловодам из Любино-Малоросс не помог и бывший тогда главой поселения Валерий Сильченко.

«Травили и травить будут!» — заявил он.

Тогда старики сами создали комиссию, собрали образцы растений рапса, пчел и направили на экспертизу в Москву, Белгород и Казань (уже позже Минсельхоз России разъяснил пожилым людям, что региональное министерство должно было оказать им всестороннюю помощь, в том числе юридическую).

— Я одна из немногих, кому тогда удалось добиться выезда специалистов на место гибели пчел, — продолжает Галина Костюченко. — После моего обращения в прокуратуру прибыла комиссия, в которую вошли сотрудники полиции, эксперт и ветеринар. Все осмотрели, отобрали на исследование образцы погибших пчел и рапса.

Тогда же омичка подала заявление о возбуждении уголовного дела по факту гибели пчел. И в нем (а затем для БК55) описала ход событий:

— 11 июня руководство «Ястро-Агро» предупредило меня о том, что обработка полей инсектицидом «Борей-Нео» запланирована на период с 24 по 27 июня.

Раньше мы никогда не вывозили своих пчел, поскольку наш участок граничит с Заказником регионального значения «Пойма Любинская». Среди охраняемых в нем Краснокнижных объектов — шмели, которые, как и пчелы, питаются нектаром растений.

В пойме расположено озеро Старица — место обитания рыбы и источник питьевой воды для жителей Красного Яра. Поэтому компания-предшественник «Ястро-Агро» сильных ядов не применяла. А у нас для вывоза пчел не было ни транспорта, ни прицепа.

Обо всем этом я сообщила руководителю «Ястро-Агро» Брониславу Мисявичусу, предупредив, что «Борей-Нео» не разрешает к применению на данной территории сам производитель!

Этот препарат должен применяться на расстоянии более 5 км от пасек, ведь пчелы, даже пересидев в закрытых ульях положенные 6 дней, вылетят на ту же территорию. Сами они не погибнут, но остатки пестицидов занесут в мед!

Однако в «Ястро-Агро» решили проводить обработку, да еще раньше намеченной даты (если позволят погодные условия).

Галина сообщила руководству компании, что не успеет ни закрыть, ни увезти пчел. И ей пообещали, что на ближних полях используют безопасный для пчел препарат липидоцид.

— Вечером 18 июня от «Ястро-Агро» прибыл курьер с извещением о дате обработки 19-го — о классе опасности препарата там не говорилось. Но в переписке со мной Мисявичус обещал безопасный для пчел пестицид. Он отлично понимал, что обработка полей опасным веществом погубит пчел, — вспоминает Галина. — 19-го сильно похолодало, весь день шел дождь, то есть погодные условия не позволяли выехать в поля.

Но пчелы все равно погибли утром 20-го. Тогда я и заподозрила, что свое обещание о замене препарата в компании не сдержали, да и обработку полей не отменили.

В Любинском отделе полиции при проверке по заявлению Галины столкнулись с серьезными трудностями:

— Выяснилось, что в Омской области просто нет аккредитованной лаборатории, где можно проверить подмор пчел и образцы растений на наличие пестицидов и агрохимикатов (неоникотиноидов, пиретроидов, фенилпиразолов и других). Пришлось проводить экспертизу в лаборатории Россельхознадзора РФ в Москве.

То, что в регионе не могут провести эти исследования, подтвердил зам. министра сельского хозяйства и продовольствия Омской области Олег Колесников.

Галине Костюченко удалось попасть к нему на прием:

— На встрече присутствовали директор «Ястро-Агро» Бронислав Мисявичус и председатель «Общества пчеловодов» Александр Мордвинцев. Мисявичус обещал компенсировать мне ущерб, если аккредитованная лаборатория докажет, что пчелы погибли от химии.

Колесников на это пояснил, что такой лаборатории в регионе нет и предложил другой вариант: проверить пчел на болезни. Мол, если были здоровы, то погибли от химии. На том и договорились.

А дальше произошла полудетективная история, показывающая уровень доверия к экспертам в Омской области.

— Пчел направили на исследование в Омскую областную ветеринарную лабораторию. Там зав. химико-токсикологическим отделом Ирина Симонова «выявила» у моих пчел возбудитель опасного заболевания, от которого они якобы могли погибнуть.

Едва взглянув на протокол, я заметила, что подпись руководителя лаборатории Игоря Каликина очень отличается от той, что я видела ранее. Еще 20 дней назад исследовали моих пчел, и они были здоровы!

При личной встрече со мной Каликин подтвердил, что подпись не его. Вызвал Симонову: «Кто расписался?». Та молчит…

После того, как я по поводу фальсификации заключения обратилась в прокуратуру, мне выдали другое заключение — мол, Симонова «всего лишь» ошиблась с методикой. А пчелы в порядке.

Вот только на основании ее экспертизы Управление ветеринарии уже направило в «Ястро-Агро» письмо о болезни моих пчел, и мне отказали в возмещении ущерба! — возмущена Галина.

…Вскоре пришли результаты московской экспертизы: в пчелах выявлено вещество 2 класса опасности для человека и 1 класса опасности для пчел — фипронил.

Когда же на исследование отправили растения рапса, выяснилось, что содержание фипронила в них просто зашкаливает:

— Для человека смертельная доза — 0,0002 мг/кг, а в растениях с полей «Ястро-Агро» нашли 1,14 мг/кг. А люди, любуясь красивыми полями рапса, заходили фотографировались! — переживает Костюченко.

И не понимает, почему в Омской области (в отличие от Башкирии, Липецкой и других областей) ситуацию не признали чрезвычайной:

— Это ли ни чрезвычайная ситуация? Без предупреждения применено химическое вещество 2 класса опасности для людей и 1 класса опасности для пчел — не разрешенное для рапса!

А пчеловодам не раз отказывали в возбуждении уголовных дел по факту гибели пчел. Понадобились усилия, чтобы все случаи объединили в одно уголовное дело.

Само дело, которое после проверки возбуждено в октябре 2020 года, этим летом приостановлено. «Ястро-Агро» принялось оказывать пчеловодам «материальную помощь» взамен на расписки об отсутствии претензий. Однако выплаченные суммы в разы меньше реального ущерба, и пчеловоды не торопятся отзывать заявления.

К тому же ситуация с гибелью пчел глубже и серьезнее, чем кажется на первый взгляд.

— Пчелы — это индикатор экологической безопасности, — говорит Галина Костюченко. — Химикатами обрабатывают поля, засеянные не только рапсом, но и зерновыми, овощными культурами. Из 2000 тонн рапса, которые «Ястро-Агро» декларировало в 2020 году на пищевые цели, могли сделать растительное масло, а жмых — отправить на корм коровам и курам. То есть яды могли попасть в молоко, яйца, мясо.

Лишь после представления Любинского отдела полиции омский Россельхознадзор возбудил административное дело, по результатам которого декларацию отозвали.

Это не решило проблему во всем регионе, считает Галина:

— В Омской области много сельхозпроизводителей, а аккредитованных лабораторий по качественному выявлению всех используемых пестицидов и агрохимикатов нет.

Дать заключение, насколько безопасны наши продукты, вода, почва, воздух не возьмется ни один эксперт.

Комментарий

Геннадий Руль: «У нас в Кормиловском районе и пчелы целы, и урожай рапса до 30 центнеров с гектара»

По просьбе БК55 ситуацию с гибелью пчел прокомментировал глава крестьянского хозяйства из Калачинского района Геннадий Руль:

— Ситуация с инсектицидами в Омской области очень серьезная. Рапс — богатая белком культура, которую любят вредители.

В погоне за прибылью некоторые фермеры или компании используют дешевые китайские препараты. Покупают несертифицированные, незарегистрированные инсектициды в Казахстане и обрабатывают ими посевы.

Управление Россельхознадзора по Омской области это не контролирует. И результат — налицо.

Вдобавок кроме самого действия инсектицида идет еще после-действие, на последующие культуры. Люди с этими непроверенными препаратами, рискуя здоровьем, работают…

А ведь для рапса есть препараты производства Германии, США — они в два раза дороже китайских, но имеют европейский сертификат качества и гораздо менее вредоносны. Их используют в Швейцарии, Польше, Чехии, Германии.

Есть российские сертифицированные препараты, но они «жестче» европейских (больше подходят для зерновых, я считаю).

А вообще можно использовать агротехнические приемы по выращиванию рапса — с минимальными затратами химии.

Я вот не применяю инсектициды уже два года. Сеем рапс в последние пять дней мая и первые пять дней июня, когда капустная моль уже наелась и ушла с посевов (ее цикл развития не совпадает с этим периодом). Тогда и химия не нужна.

А затем посевы попадают под июльские дожди 1-2 декад и интенсивно растут.

Гербициды (для корней) понемногу используем, они не столь вредны для пчел и экологии. В результате у нас и пчелы целы, и урожай рапса до 30 центнеров с гектара.

Наташа Вагнер