Первомайским районным судом города Омска был вынесен приговор бывшему руководителю бюджетного учреждения Омской области.

Согласно версии обвинения, Сухарев, используя свое служебное положение, действуя путем обмана сотрудников БУ ОО «ЦИВС», совершил хищение бюджетных денежных средств в особо крупном размере.

Дело было возбуждено по материалам УФСБ России по Омской области.

Сухарев С. В., утверждает обвинение, фиктивно устроил на работу находящихся с ним в знакомстве Михайлишина Н.Р., Пономарева А.В., Лукьянова В.С., Карачинцева А.А., Белоусова П.А., Дворного И.В., Сидоркина А.А., не осведомленных о преступном умысле Сухарева, а затем похитил денежные средства в размере зарплат, начисленных вышеуказанным лицам. Также им были присвоены средства на ремонт спортивных помещений, который, как выяснило следствие, по указанному адресу не производился. Всего Сухаревым было незаконно присвоено 4  770  856,88 руб.

Сторона защиты на судебное заседание прибыла с опозданием, и судье пришлось начать зачитывать обвинительное заключение при пустом зале, как в театре одного актера.

Несколько минут спустя «на сцене» появилась адвокат Сухарева, а затем и сам обвиняемый.

Следом зашел еще один мужчина, остановившийся рядом со входом.

С ним Сухарев «переговаривался» жестами во время зачитывания протокола. В момент, когда судья говорил о недоказанности хищения ряда средств, озвученных обвинением, Сухарев сделал руками жест, напоминающий «Окей», соединив большие и указательные пальцы, и перекинулся взглядом с товарищем у входа.

Сухарев свою вину не признал, утверждая, что перечисленные сотрудники были реально трудоустроены, а их банковские карты оказались у него дома случайно. Однако суд счел эту версию безосновательной. Следствие установило, что снятие по картам Сухарев производил самолично в банкомате недалеко от его дома, вместе с картами у него дома также были обнаружены пин-коды к ним. 

Обвинение запрашивало для Сухарева 8.5 лет тюрьмы.

Интересная деталь: во время обыска в квартире Сухорева были найдены боевые патроны, пистолет «просверленный под боевой», который он не использовал. И вот как сам Сухарев объяснил факт незаконного хранения у себя оружия (буквально сказочник):

30 мая 2017 года в вечернее время, когда он возвращался к себе домой, проходя вдоль дома по адресу: г. Омск, ул. Волочаевская 15е, на пне дерева он обнаружил пакет, в котором находилось коробка. Он решил взять данный пакет домой, чтобы посмотреть что находится в коробке. Находясь у себя дома, он открыл коробку и увидел, что в ней находится пистолет и полимерные пакеты. Он взял одним пальцем за спусковой скобу пистолета, поднял его из коробки, чтобы посмотреть. Пистолет был с деревянной вставкой с маркировкой «Олимпик». В «Интернете» прочитал, что данный пистолет является газовым. О находке никому не рассказывал. На следующий день он написал заявление в отдел полиции о том, что нашел пистолет. Однако, в связи с занятостью заявление и пистолет в отдел полиции не отнес. Хранил найденный пистолет в коробке в шкафу на балконе в своей квартире. О том, что данный пистолет переделан под огнестрельное оружие, он не знал. Пакеты с патронами он не разворачивал, патроны не рассматривал, количество не знал, только предположил, что это могли быть патроны именно для найденного им пистолета. Умысла на незаконное хранение огнестрельного оружия и боеприпасов у него не было.

Как и следовало ожидать, версия стороны защиты о возможной добровольной сдаче в будущем изъятых в ходе обыска огнестрельного оружия, его основных частей, боеприпасов, была признана следствием не состоятельной.

Но ввиду отсутствия отягчающих обстоятельств и наличия смягчающих (пенсионный возраст и ребенок на иждивении) суд вынес решение о реальном лишении свободы подсудимого на срок 4 года 10 месяцев колонии общего режима и взыскании штрафа в размере 710 тысяч рублей. 

Однако подсудимый уже находился под домашним арестом с 27 июля 2017 года по 19 января 2019 года. Этот срок считается 1 день за 1.5 дня.

После вынесения приговора Сухарев был взят под стражу прямо в зале суда, затем сотрудники полиции сопроводили его к выходу.