Очередное сомнительное уголовное дело в исполнении правоохранителей, можно смело записать в актив клану омских «Чаек», бросающих тень на репутацию силовых ведомств региона.

Об этой, типичной для Омска, истории о фальсификации материалов уголовного дела из категории «два-два-восемь точка один» (ст. 228.1 УК РФ — «сбыт наркотических веществ») мы уже писали в статье «Блеф?!» или Почему деятельность омского УНК не поддается никакой логике и контролю»

Это — заход № 2 или Дежавю.

Пока обратим внимание на даты выхода первой публикации в свет, на просторы Интернета: 6-го и 12-го октября 2021 года.

В прошлогодней статье идет речь о рассмотрении в стенах Омского районного суда Омской области уголовного процесса в отношении граждан Д. А. Колесникова и А. А. Ежова (дело № 1-230/2021, судья М. А. Тригуб).

По версии защиты, «в основу обвинений о причастности подсудимых к сбыту наркотиков положены недопустимые и фальсифицированные доказательства».

Часть доводов адвоката Александра Драпа была положена в основу нашего журналистского расследования.

«Отсутствие следов ОРМ» (оперативно-розыскных мероприятий) со стороны полицейских, которые, как бы, «вели наблюдение». Это один из моментов, вызывающих сомнение в достоверности свидетельства стражей порядка на стадии следствия и в суде.

Нет ни фото, ни видео противоправной деятельности фигурантов или подготовки к ним. Все строится и преподносится исключительно на словах, видимо, самых правдивых силовиков в мире. Здесь же, в материалах у/д, обнаруживаются не похожие друг на друга подписи следователя.

По заключению специалиста-почерковеда, сделаны они «разными людьми».

К проблемным местам расследования можно отнести и другие «шераховатости».

Например, «признательные показания», от которых в дальнейшем был категорический отказ, гражданин Колесников давал, будучи еще не отошедшим от воздействия сильнодействующего бутирата и от последствий… комы!

О чем имеются официальные подтверждающие меддокументы.

Телефон, который приписывают Колесникову, как инструмент его противоправной деятельности, тот «никогда в руках не держал» и «им не пользовался». О чем, собственно говоря, в самом гаджете имеются неоспоримые доказательства:

— Пусть сделают биллинг! Зачем мне звонить или писать смс-сообщения самому себе? — недоумевает «преступник».

Впрочем, самым заковыристым провалом следователя ОМВД по Омскому району Эдуарда Курманова стала разноголосица в Постановлении «о возбуждении уголовного дела».

Подобных документов (из числа спецучета) в материалах расследования и сопутствующих процессуальных действий оказалось… два варианта!

Причем один из них (из материалов дела -!) датирован временем, предшествующим регистрации «сообщения о преступлении» (КУСП) в соответствующем журнале.

Дважды допрошенный капитан полиции Э. М. Курманов преподнес суду и следствию две взаимоисключающие версии.

В одном случае, за трибуной суда, оригинальным ему представлялось Постановление, которое он вынес 04.02.2021 года в 12 часов 30 минут, а в другом, подумавши перед очами следователя, он решил, что более правдивый второй документ, который он вынес в тот же день, но попозжа — в 17 часов.

Ровно.

Судебное разбирательство вокруг «времени» и особенностей памяти офицера УМВД состоялись уже после даты упомянутой выше публикации.

Просил читателя сей факт запомнить.

В итоге, Омским районным судом было вынесено Постановление от 14.10.2021 г. «о возвращении уголовного дела № 12101520008000067 прокурору района в порядке п. 1 ч.1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий для его рассмотрения судом».

Нежданчик!

Собственно, с этого момента и начинается в «деле Колесникова-Ежова» новая эпопея из сериала «хождение по мукам».

Выясняется, что с жалобами аналогичного и иного содержания подсудимые обращались… во все инстанции! Просили помощи, где только можно.

Но занялись доводами «уголовников» силовики лишь после громкого «демарша» судьи Максима Тригуба. Служитель Фемиды хоть и привел в обоснование своего решения всего одну вопиющую нестыковку, но можно предположить, что остальные «косяки» судьей имелись в виду.

«До кучи».

Как показали события, видимо, зря «человек в мантии» возлагал на смежников такие надежды по упреждающему мышлению.

Через два месяца «уголовка» на Колесникова-Ежова опять появляется в Омском районном суде «для рассмотрения по существу» (дело № 1-63/2022, судья Владимир Константинов).

С теми же огрехами!

В течение полугода подсудимые и их представители пытаются по-новой распутать клубок противоречий, которыми следователи ОМВД по Омскому району, как минами, еще с первого раза «нашпиговали» тома процесуальных документов.

В рамках нового процесса адвокат Александр Драп пытался донести до председательствующего судьи одну простую мысль, с которой после окончания судебного следствия и начал свои прения:

— На досудебной стадии производства по делу были допущены такие нарушения Закона, которые не могут быть устранены в судебном заседании…

В принципе, защита обращает внимание, что после того, как уголовное дело судья М. А. Тригуб возвратил Прокурору Омского района, ситуация с чистотой доказывания преступления лучше не стала.

Например, так и осталось под вопросом «время выпуска» спорного «Постановления о возбуждении уголовного дела № 12101520008000067 от 04.02.2021 года».

Все-таки 12ч. 30мин. или 17ч. 00 минут?

Нет, бурная деятельность надзорного органа и следственных подразделений СКР вокруг этих временных интервалов велась, да еще местами какая. Но к общему знаменателю, как полагает защита, «проверяльщики» так и не пришли.

До сих пор!

Допрошенный в рамках доследственной проверки № 773пр-21 от 22.10.2021 г. сотрудник ОМВД Омского района капитан полиции Курманов признался, что изготовил второй экземпляр спорного Постановления.

Самолично.

Но без злого умысла!

Так и слышится жизнеутверждающий голос господина Курманова:

— Не корысти ради, «а токмо во исполнение воли больной жены…».

Извините, «объяснения», которые один «человек в погонах» дает другому «человеку в погонах», вызывают даже не смех, а более высокие эмоции, уходящие корнями в бессмертную «классику жанра».

Офицер Курманов пояснил, что по прошествии энного числа месяцев существования именно стандартный белый лист формата А4, на котором он изготовил «Постановление о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству № 12101520008000067», изрядно… поистаскался и обветшал.

В условиях, когда, видимо, счет шел на секунды, а ситуация не требовала отлагательств, Эдуард Маратович принимает решение переиздать «Постановление». Подручными средствами.

В спешке полицейский делает эту манипуляцию крайне неуклюже и небрежно.

Сначала следователь «один в один» подгоняет содержание документа и его построчное расположение в текстовом редакторе своего рабочего компьютера.

Но допускает, по его версии событий, оплошность: вместо прежнего времени (17ч. 00 мин.) указывает не понятно откуда взявшиеся в его голове «12ч. 30 мин.».

При таких исходных данных капитан Курманов полагает, что имела место «техническая ошибка». Дескать, в омской полиции так заведено: засалился лист в уголовном деле — переписал его по-новой, вложил в дельце и никаких тебе головных проблем.

Ни регламентов.

К аналогичным выводам об отсутствии в действиях полицейского корысти и иных зловредных умыслов приходит и следователь омского МСО СУ СК России по Омской области Денис Ерохин.

И этого «борца с криминалом» абсолютно не смутило, что, восстановив Постановление, офицер Курманов предусмотрительно уничтожает все следы фальсификации:

«Перепечатав данное постановление, я его распечатал и вложил в материалы уголовного дела, старое порвал и выкинул в мусорное ведро. Сам файл с постановлением о возбуждении уголовного дела был мною вообще удален».

Из допроса.

Сотрудники Следкома в рамках проверки пришли к выводу, что в действиях Э. М. Курманова «отсутствует состав преступления».

По всем инкриминируемым ему статьям УК РФ.

Но, по мнению защиты, «отказняк» никак не влияет на природу сложившегося противоречия. Вновь созданный документ, не прошедший официальной регистрации в связи с утратой («порвал и поместил в мусорное ведро»), не перестает быть фальсифицированным.

А в условиях, когда исходный файл, якобы, уничтожен (достоверно это не установлено, изъятие компьютера и восстановление памяти материнской платы никто не делал) установить какое Постановление первично, а какое вторично не представляется возможным.

Следкомовцы, правда, и в этой сложной для себя ситуации, когда необходимость возбудить уголовное дело кажется неизбежной, нашли нулевой выход.

В интересах Э. М. Курманова свидетельствует его коллега из УМВД Омского района Светлана Грибкова. Это она завершала расследование «дела Колесникова-Ежова», обязана была вникать в детали.

Вроде как.

Старший следователь в ходе своего допроса подтвердила позицию Курманова о том, что оригинал Постановления «случайно порвался, пришел в негодность, имел ненадлежащий вид и был заново перепечатан».

Опять же, со слов!

Она на этот факт до того, как материалы у/д были возвращены из суда прокурору, «внимание не обратила».

А вот нам следует обратить внимание и личное, и надзорных органов, что до сих пор результата «доследственной проверки» в окончательном виде не существует!

И понятно почему: пре-ступление Закона и должностное, и уголовное, и моральное явно и очевидно. Сразу и не скрыть!

Не отмазать…

Почему, к примеру, Курманов не воспользовался при обозначенных им обстоятельствах положением статье 158.1 УПК РФ, где предусмотрена возможность «восстановления утраченного уголовного дела либо его материалов на основании постановления руководителя следственного органа»?

В «нашем» уголовном деле следы таких действий следователя и Постановления его начальства отсутствуют.

Напрочь.

А как быть с уже упомянутыми разночтениями в подписях, исполненных от имени Э. М. Курманова?!

Согласно заключению специалиста С. А. Зенкова № 22-07/21, «подписи от имени следователя Курманова в постановлении о возбуждении уголовного дела выполнены, вероятно, не следователем, а иным лицом».

Кто и когда внес эти «росписи»? — вопросы так и повисли в воздухе, подвергая сомнению версию, выдвинутую и озвученную самим следователем.

Еще бы…

Уже дважды или трижды «писанина» следователя Ерохина не находит поддержки в Прокуратуре Омского района, в Прокуратуре Омской области и в Генеральной прокуратуре России.

Инстанции повыше требуют «проверить доводы обращения», а о результатах «уведомить заявителя». Последний ответ из Генпрокуратуры пришел 6-го июня.

Так что, пока и обжаловать нечего!

В связи с чем постановка вопроса со стороны защиты «о целесообразности судебного разбирательства, когда до конца не выяснено время происхождения основополагающего документа о ВУД», выглядит и логичной, и правомерной.

Судья В. В. Константинов, как показалось моему коллеге, пытается искусственно дезавуировать данное обстоятельство.

Чрезвычайное по своей УПК-природе.

Такой вывод можно сделать, исходя из того, что служитель Фемиды принципиально не удовлетворяет ходатайства защиты «об истребовании «стражных дел» в отношении подсудимого Ежова А.А.». Суд отказывает, и понятно, почему он это делает. Если вдруг выяснится, что и в этих документах (уже с участием лейтенанта юстиции С. С. Грибковой) присутствует «фальсификат» спорного Постановления, то доводам полицейского Курманова «о разовом восстановлении потрепанного документа» грош цена.

С этим обстоятельством пока еще «непреодолимой силы» мал-мал разобрались. Но есть и другие не менее громкие, как это преподносит защита, нарушения.

Например, может оказаться, что данное уголовное дело, вообще, не подсудно Омскому районному суду.

В принципе.

Уже в ходе судебного следствия выяснилось, что при определении места совершения преступления сотрудниками УМВД использовались данные частного ресурса «ДубльГИС». По сведениям из этого источника, задержание подсудимых приходится на территорию Омского района.

А вот по данным официального правоустанавливающего документа события развернулись в… другом месте!

Согласно версии обвинения, подсудимые были задержаны и досмотрены «операми» на участке местности, имеющем координаты «55 градусов 0 минут 10 секунд на север и 73 градуса 33 минуты 43 секунды на восток», что соответствует координатам десятичной степени 55.002778, 73.561944.

По протоколу осмотра происшествия, место задержания расположено «в 1500 м. в северо-восточном направлении от дома 38 пос. Ростовка Омского района Омской области, представляющего собой здание птицефабрики «Сибирская».

Согласно данным интернет-ресурсов Google Карты, Яндекс Карты, а также публичной кадастровой карты, опубликованной на официальном сайте Росреестра (pkk.rosreestr.ru), участок местности с названными координатами расположен в границах города Омска, в частности, в Центральном административном округе, между территориями садоводческих товариществ «Мечта» и «Сатурн».

Таким образом, наркотическое средство по настоящему делу было изъято в ЦАО г. Омска.

Этот вывод подтверждается и ответом заместителя начальника ОП № 9 УМВД России по городу Омску, из которого следует, что «территории СОСН «Мечта», «Сатурн Верхний», «Сатурн Нижний» относятся к территории обслуживания участкового пункта полиции № 6 ОП № 9 УМВД России по г. Омску».

Кажется очевидным, что оперуполномоченные, проводившие личный досмотр, ошиблись, указав, что это происходит на территории Омского пригорода.

Защита делает неутешительные выводы.

Ошиблись не только «опера» (с них какой спрос -!), «ошибся и орган следствия, расследовавший уголовное дело с нарушением правил подследственности, а также Прокурор, подписавший обвинительное заключение».

Кстати сказать, упорствует и Фемида!

Суд отказал защите в ходатайстве «о возвращении уголовного дела прокурору» и продолжил рассмотрение уголовного дела с нарушением правил подсудности, что возможно лишь с согласия подсудимых.

Нарушения фундаментального характера в судебном следствии не снижают накала страстей относительно «ляпов», допущенных в ходе предварительного расследования.

Приведу вот такой показательный, на мой взгляд, пример.

Подсудимым инкриминируется, что они приобрели наркотическое вещество в Интернет-магазине «Амстор». Непосредственным контактным лицом был некий персонаж с аккаунтом «@bezlikiy». Эта версия изложена в обвинительном заключении зампрокурора Омского района Р.Н.Поликарпенко… со слов подсудимого Колесникова!

Однако, объективных доказательств существования и Интернет-магазина «Амстор», и учетной записи «@bezlikiy» стороной обвинения не представлено.

Впрочем, нет и доказательств тому, что кто-либо из подсудимых вел переписку относительно сбыта наркотических средств.

Или как-то обозначил намерения на это.

Не доказан факт «получения подсудимым Колесниковым наркотика» по координатам, указанным в обвинении, и не установлено, что по указанным координатам «имелся тайник». Так, согласно информации, отраженной в сотовом телефоне «Самсунг Гэлэкси А20», следует, что им пользовался не Колесников, а другой подсудимый.

В сотовом телефоне Колесникова компрометирующей информации не обнаружено. Как нет в нем (и никогда не было -!) и мессенджера «Телеграм», посредством которого, якобы, велось общение на противозаконную тематику!

И остальные «веские доказательства» сфабрикованы, извините, скомпанованы аналогичным образом.

Разберем технологию, как это делается.

К примеру, в материалах следствия, а затем и в обвинительном заключении прокуратуры появляется утверждение, что Колесников Д. А. использовал автомобиль в преступных целях — «хранил в нем наркотик», «занимался его фасовкой».

Источником осведомленности силовиков является… сам подсудимый, который, будучи в анабиозном состоянии после лекарственной комы, подписывал процессуальные документы в исполнении следователя Курманова, не глядя.

Именно таким образом, со слов двух свидетелей, Денис Колесников подписал Протокол осмотра своего автомобиля, без фактического заполнения документа.

Капитан Курманов обосновал демарш тем, что подозреваемый находится в плачевном физическом состоянии, а чтобы его не утруждать лишний раз, он сам заполнит недостающие пробелы Протокола в своем кабинете.

При этом никаких экспертиз по остаточным следам наркотиков в салоне авто не проводились, никакие доказательства фасовки «дури» также обнаружены или изъяты не были. Ни весы, ни характерная упаковка, ни россыпи белого порошка.

Ни-че-го.

На обывательском уровне есть присказка, что «слова к делу не пришьешь».

Это не про Омск и не про омских силовиков. Здесь к делу пришивают все, что можно. Белыми суровыми нитками, наизнанку, сикось-накось, как попало — всем пофиг! Доводы адвокатов и защиты, как полноценной стороны уголовного судопроизводства, уже давно никто в расчет не берет. Их игнорируют, причем, демонстративно.

Юристы что-то там голосят о Пленумах, о Постановлениях и позиции Верховного суда РФ, о разъяснениях и судебной практике, а им в ответ полный и категоричный отлуп!

Вот и в этом уголовном деле вопреки логике и Закону все построено исключительно на словах.

Подсудимый, выйдя из комы и падая в обморок (из показаний сотрудника УНК -!), подписывает любые изобличающие себя показания только бы остаться на свободе, а, значит живым — и на этом строится государственное обвинение! Оперативники УНК путаются в показаниях, не предоставляют ни одного вещественного доказательства вины и противоправной деятельности подсудимых, которых, как бы, взяли в разработку еще задолго до задержания — и все это сходит им с рук

И выдается за «чистую монету».

Внемлет ли Суд позиции адвокатов, которая подкреплена ссылками на базовые принципы уголовного процесса?!

«Вопреки нормам права (п.3 ч.2 ст. 146, ст. 140 УПК РФ), Постановление следователя Курманова «о возбуждении уголовного дела» не содержит указаний на повод и основания для его возбуждения».

«Рассмотрение материалов предварительной проверки» не является законным поводом для возбуждения дела. «В Постановлении не приведены данные, указывающие на признаки преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ».

«Постановления о возбуждении уголовных дел от 04.02.2021 и 10.02.2021, не содержат указания на конкретные действия Колесникова и Ежова, направленные на сбыт наркотика».

Можно обозначить позицию законодателя относительно «признательных показаний» или «самооговора» подсудимого лица.

Применительно к нашему случаю.

«Надуманность и сомнительность версии, изложенной в показаниях подсудимого, вполне объясняется состоянием его здоровья.

Как установлено в судебном заседании, незадолго до начала допроса подсудимый перенёс кому и находился на лечении в медицинском учреждении, из которого был вынужден выписаться по требованию сотрудников полиции».

Оперуполномоченный Титяев в судебном заседании подтвердил, что подсудимый «в здании УНК УМВД России по Омской области потерял сознание».

Доводы подсудимого о том, что он в силу состояния своего здоровья находился в положении, которое, с учётом норм международного права, признается пыткой, и был вынужден оговорить себя под давлением сотрудников полиции, в судебном заседании опровергнуты не были.

Таким образом, версия обвинения целиком и полностью основана на словах подсудимого Колесникова, которые отражены в Протоколах его допросов и очной ставки с подсудимым Ежовым.

Между тем, в соответствии с положениями ч.2 ст. 77 УПК РФ эти показания не могут быть положены в основу приговора, поскольку не подтверждаются совокупностью иных доказательств.

Безусловно, я не могу в одной публикации отразить десятки и десятки нарушений Уголовно-процессуального Закона, которые имеют место быть.

По версии защиты.

Я, видимо, рискну с учетом изложенного обобщить спорную ситуацию и даже сделать определенную заявку на установление причин, почему такое раз за разом происходит.

В нашем городе.

Нарушения, которые допускаются местными силовиками в ходе расследования уголовных дел, носят намеренный и системный характер.

Доказательств этому даже в письменном виде предостаточно.

• Почему у Саргатских силовиков на одного «подсудимого» — 10 преступников «в погонах» и мантии?
• Почему столичному депутату Рашкину должно «светить» в суде больше, чем блатному омскому егерю?

Тенденция на усиление «фальсифизации» следствия столь же очевидна, как и то, что в этот процесс частью своего кадрового состава вовлечены все силовые ведомства Омского региона.

Похоже, что без исключения!

Так называемые, «Чайки» (по имени следователя ОП-7 Екатерины Чайки, осужденной по ч.3 ст. 303 УК РФ) сегодня оккупировали органы полиции, Следкома, Прокуратуры и других контролирующих структур Омска, стая «Чаек» объединена по умолчанию одними умыслами и целями — спасать самих себя от справедливого уголовного преследования и наказания.

Любой ценой.

Поясню свою дерзкую мысль применительно к «делу Колесникова-Ежова».

То, что в материалах дела следователем Курмановым совершены «служебный подлог» (ст.292 УК РФ) и «фальсификация доказательств» (ст.303 УК РФ), лично у меня сомнений нет.

Просто объективно и грамотно расследовать эти преступления в отношении сотрудника УМВД сейчас… некому!

Постановление судьи Максима Тригуба «о возвращении…» попадает к зампрокурору Омского района Поликарпенко, чья подпись значится на обвинительном заключении, предположительно, не основанном на Законе.

Проведение доследственной проверки поручается Омскому МСО СУ СК России по Омской области.

Тому самому, который ранее так нарасследовал «дело Марины Шмидт» (с участием подполковников УНК Маныча и Лихачева), что оно до сих пор вызывает «охи и ахи» в стенах местных судебных инстанций
(см. В апелляции по «делу офицеров УНК Маныча-Лихачева» потерпевшая Шмидт упала в обморок).

Показывать выше это «произведение УПК-искусств», видимо, себе дороже.

К «делу Курманова» подключается тот же штат «отличившихся» сотрудников Следкома — Ерохин, Лазо, Аношкин.

Сейчас на их месте Кудашов, Боссерт, Пеньков… Но, как говорится, от перемены мест слагаемых…

Исход «расследования» заранее предрешен, так как фальсификатора Курманова буквально с трибуны Омского районного суда галопом переводят в центральный аппарат УНК на Степную, 76. Под «крышу» Маныча-Лихачева, с которыми ни Омский МСО, ни Прокуратура, ни Суд так ничего сделать и не может до сих пор.

А хотели?!

В компетенции и силах ли Следкома признать вину капитана полиции Курманова, если даже в своей епархии местный СКР не может навести элементарный порядок?

Следователь Первого отдела РОВД СУ СК России по Омской области Екатерина Корнюш рвет Протокол на глазах у изумленного адвоката…

(см. Следователь Екатерина Корнюш из Первого отдела СКР опять угодила в скандал), она же сомнительным образом распоряжается с секретной информацией.

(см. В Омске под грифом «секретно» 8(!) лет судили и… оправдали наркополицейского, но вопросы остались)

Следователь СО по ОАО г. Омска Ольга Кривенко уничтожает справку ОРМ, которая является секретным документом с грифом «СС», следователь СО по ОАО г. Омска Екатерина Маныч без судебного решения изымает в жилище улики, что делает их недопустимым доказательством по уголовному делу.

Это не слова.

Думаете, кто-то наказан, уволен, разжалован и это озвучено в публичном пространстве?

Нет.

Есть «частники», есть проверки в отношении самих себя, но можно ли этим добиться реальных результатов по улучшению дисциплины и привлечению к ответственности нарушителей Закона?

Вряд ли…

Отсюда имеем закономерный исход Библейского уровня осмысления.

Летим в тень и в сумрак.

Следователь Отдела полиции № 7 УМВД России по г. Омску Екатерина Чайка, не выходя из кабинета фабрикует Протокол обыска жилища.

(см. «Нашествие Чаек» или Как омское Правосудие трещит под натиском «фальсификаторов в погонах»),

Следователь ОП-10 уничтожает с десяток листов уголовного дела, якобы, пролив на него кофе.

Преступные намерения множатся, укрупняются, становятся обыденностью. Силовой беспредел методично подминает под себя граждан, общество, Закон, власть, страну…

А все начиналось с элементарной безнаказанности. Из-за отсутствия и попрания принципа «неотвратимости наказания», который вполне применим к таким, как подполковник Маныч, подполковник Лихачев, капитан Курманов, следователь Корнюш, следователь Ерохин, следователь Маныч, следователь Пеньков…

И другим.

Если присмотреться, то большинство из перечисленных уголовных фальсификатов крутится не вокруг какого-то «мозгового центра», а вокруг наркотиков.

 Почему для борьбы с этим злом нужны запятнанные и попавшиеся на обмане силовики, думаю, объяснять не надо. К «грязным рукам» лучше липнут «грязные деньги». В этом криминальном шабаше нет места правам граждан, нормам Закона или правилам приличия.

Как далеко зашла эта «мафиозная агония» Омска — лучше спросить у Фемиды и ее служителей, если, конечно, в ее рядах еще достаточно личностей, которые в состоянии поставить заслон правовому нигилизму и отличить «белое от черного», а Зерна от плевел.

(продолжение следует…)

Виктор Омский,

специально для авторского блога на www.ОМСК-ПРАВО.РФ,

из зала суда и фото — Кирилл Дудров

Источник: СМИ «ИА АЛЕКСАНДРА ГРАССА»