В Ленинском суде состоялось очередное заседание по делу экс-депутата Ларисы Горностаевой. И это только начало.

Не зря говорят, что бог троицу любит. Если предыдущие заседания — особенно последние два — свидетели дружно «игнорили», то на это заседание пошли «косяком»: как говорится, «четыре штуки в одни руки». Кстати, с одним из них адвокат Горностаевой Дмитрий Наумов имел задушевную беседу перед заседанием, что-то старательно внушая и елозя пальцем, судя по всему, по копии судебных документов.

Сайт БК55 тоже не остался в стороне. Еще на первом заседании, г-жа Горностаева попросила «ограничить фотосъемку»: то бишь не снимать её от слова «совсем». А, собственно, с каких щей?

И наш портал подал ходатайство:

Считаем тему социально-значимой. Уголовное дело в отношении Горностаевой Л.А.
(уклонение от уплаты налогов в особо крупном размере) было заведено в феврале 2022 г., когда она была еще действующим депутатом Омского городского совета.
Поскольку процесс является открытым, а подсудимая — публичным лицом, известным в Омске бизнесменом, не видим оснований для запрета фотосъемки Горностаевой Л.А.

Суд этих оснований тоже не усмотрел. Протестную попытку Дмитрия Наумова, адвоката Горностаевой, все же «ограничить фотосъемку» судья Русинова «срезала на взлете», напомнив:

— У нас открытое судебное заседание и для фотофиксации достаточно разрешения председательствующего в судебном заседании…

И теперь «женщину в белом» можно увидеть, так сказать, воочию: к традиционным белым джинсам и футболке добавился, похоже, кашемировый кардиган цвета айвори и белые ботильоны а-ля «гангстерские» ботинки 30-х годов прошлого столетия.

Пригласили первого свидетеля — Сорокина Ивана Ивановича.

Надо отметить, что его допрос превратился в мучение для окружающих. Для представителя прокуратуры и судьи, потому что он был, во-первых, глуховат и с абсолютно невнятной речью, один и тот же вопрос приходилось задавать несколько раз и переспрашивать ответ.

Поэтому-то и длилось это «удовольствие» больше часа.

Не очень уютно чувствовали себя и адвокат со своей подзащитной, потому что Иван Иванович по простоте душевной выкладывал всё, что знал, слышал и видел во время работы на предприятии «Сибирский стандарт», без возможных «корректур» со стороны защиты.

А рассказать было что: с мая 2012 по 2018 год он успел поработать инженером, электриком и мойщиком кег.

Представитель прокуратуры:
— Вам известно, с какой периодичностью получались пивные напитки: раз в месяц, раз в год?
— Каждый день.
— То есть ежедневно?
— Конечно.
— Вам известно, за сутки какое количество пивной продукции производилось?
— Бывало по разному: 40, 50, 60 тонн…
— Тонн? Это ежедневно производилось?
— Да.
— А откуда вам известна эта информация?
— По количеству кег.

— Ваша зарплата сколько составляла?
— В среднем 50 тысяч рублей.
— Как получали?
— Наличными.
— А в договоре какая сумма была указана?
— Минимальная.

«Денежный» вопрос интересовал и адвоката Наумова, но несколько в ином ключе.
— Вы сказали, что работали до 2018 года, а запись в трудовой об увольнении у вас 2016 года. Можете это пояснить?
— Это сделали для того, чтоб я пенсию получал.
Упс, промашечка вышла, решил поправить?
— А кем эта запись сделана?
— На прием Лариса Александровна, а на увольнение секретарь.

Выяснив, что Сорокин ушел, потому что «заплату перестали платить» и задолженность составила «отпускные за 3 года и зарплата за последний месяц» он тут же поинтересовался:

— В связи с тем, что Лариса Александровна не в полной мере предоставила вам отпускные и зарплату, имеете ли вы к ней какие-либо претензии?

Судья посчитала вопрос некорректным и попросила его переформулировать.
— Хорошо, в связи с тем, что Лариса Александровна вам не выплатила, какое у вас к ней отношение: негатив, может быть неприязнь?

Попытка дискредитировать показания свидетеля не удалась, он был щедр:

— Неприязни нет, не те деньги.

Стоит отметить, что Горностаева с большим вниманием отнеслась к показаниям Сорокина, что-то периодически помечая в своем ежедневнике и активно общаясь с адвокатом. Как только закончились вопросы у г-на Наумова, они тут же возникли у экс-депутата.

Упомянув про свои долговые обязательства перед свидетелем, Горностаева поинтересовалась:
— Остались ли у вас долги перед предприятием?
— Нет.
И далее с нажимом:
— Хорошо, тогда объясните, почему вы были трудоустроены на одну должность, а потом были переведены на другие?

Пауза. И дальше что-то вроде небольшой перепалки.

Свидетель:
— Вы хотите мне присоединять…

Судья Русинова перебивает:

— Свидетель, если вы знаете ответ на вопрос — отвечайте.
— Я не буду отвечать на этот вопрос.

Горностаева:
— Почему вы не отвечаете на этот вопрос?
Сорокин выдал что-то:
— По суду… не буду… против себя вообще!

Судья заметила:
— У вас есть такое право. Дальше.

А дальше не сдержалась уже сама Лариса Горностаева:
— Ваша честь, просто свидетель неоднократно совершал порчу оборудования и имущества на предприятии.
— То, что она говорит — это ложь, я ремонтировал оборудование, а не портил. Это они портили.

Адвокат под это дело сразу уточнил, останавливалось ли производство во время «технической неисправности оборудования»

— Нет, работали круглосуточно, спать не давали.

Следующий вопрос по «обходному трубопроводу»: «сам не видел, не устанавливал», но «от людей слышал, что есть».

Что до противоречий в показаниях свидетеля: с какой периодичностью грузились фуры, куда поставлялась продукция, в какие организации и все тот же обходной водопровод.

Представитель прокуратуры выборочно зачитала:

— Согласно протоколу от 6 июля 2020 года… Сорокин пояснял, что продукция для реализации изготавливалась ежедневно, в сутки в среднем 45-50 тонн, ежедневно грузилось 3-4 большие фуры, еще были небольшие машины-пятитонники. Готовое пиво ООО «Сибирский стандарт» отправлялось так же в Челябинск, Тюмень, Новосибирск, другие не помню… Во время работы на ООО «Сибирски стандарт» стало известно, что организация использует обходной водопровод, по которому подавалась вода для производства продукции. Вода по данному трубопроводу не учитывалась и не отражалась в АО «Водоканал»… трубопровод был расположен на первом этаже административного здания ООО «Сибирский стандарт» в женской раздевалке за шкафчиком.

Свидетель:
— Так что вы хотите, четыре года прошло (с момента увольнения — прим. БК55). Мне уже 67 лет, у меня старческие эти…

Представитель прокурора:
— Но когда вы давали показания в 2020 году, вы помнили лучше?
— Ну, конечно.

В итоге подтвердил практически все свои показания в полном объеме, кроме трубопровода.

На вопросы адвоката — с подковыркой по поводу осведомленности свидетеля — отвечал без затей: знал, сколько загружали, потому что работал еще и грузчиком и видел, в том числе, машины с иногородними номерами. Плюс вешали на стенд информацию, куда отправляют: в Новосибирск, Курган и т. д.
— А где был этот стенд?
— Прямо у нас, на розливе.

Якобы последний вопрос Наумова:
— А зачем, для чего мойщику кег эта информация?
Судья хотела снять вопрос, но свидетель ответил:
— Ну видел я. И чё? Сказал, что видел.

Что же до «Пивомана», «Полярной звезды» и других организаций:
— А кто про это не знает? Все знали…

На том и разошлись, предварительно скопировав трудовую книжку свидетеля в качестве доказательства со стороны адвоката.

Следующий свидетель Ерунков Олег Алексеевич, флегматичный мужчина средних лет, разнообразием ответов не отличался: с Горностаевой не знаком, не знаю, не помню, столько лет прошло, в связи с чем вызвали в суд — не знает. Просто перевозил пиво на своей машине по Омску, на склад того же «Пивомана». Работал с Геннадием Запайщиковым, все бумаги были у него. Следователю показания давал — что грузил, куда возил — но помнит плохо.

Что до противоречий:
— Согласно протоколу от 10 декабря 2021 года поясняет … мой знакомый Запайщиков предложил осуществлять перевозки пива по заявкам организации «Пивоман». Осуществляли перевозки с завода «Сибирский стандарт» … на склад «Пивомана»… за один раз на своей машине я увозил около 320 полных пятидесятилитровых кег, в скобочках 16 тысяч литров… Сначала в день делали по два рейса, в последствии стали ездить по одному разу. Поездки в течение 2014–2016 гг осуществлял ежедневно, в день 320 кег с пивом… Знаю, что директором «Сибирского стандарта» была Горностаева Лариса Александровна, лично не общался …. видел её супруга — Горностаева Игоря Николаевича…

Справка:

Летом 2019 года между бывшими супругами Ларисой и Игорем Горностаевым завершился судебный процесс. Предметом обращения послужило деление совместно нажитого имущества.

В частности, муж Горностаевой претендовал на оборудование пивзавода. Однако в ходе рассмотрения дела выяснилось, что якобы по причине сложного финансового состояния это оборудование Лариса продала компании «Современные строительные технологии». Известно, что этой организацией руководит лидер, так называемой, «немецкой» группировки, депутат Законодательного собрания Омской области и совладелец «Омских кабельных сетей» Дмитрий Павлов, наследник бизнес-империи бывшего начальника Омского областного УВД генерала Камерцеля (см. В отношении омского депутата Горсовета Горностаевой возбудили уголовное дело).

• Как омский Следком поголовно «присягал» на верность авторитетному Диме Павлову, 
• Бизнес-империя генерала Камерцеля. Как с этим жить?

Представитель прокуратуры:

— Кроме того, могу пояснить, что в 2014-16 годах с завода «Сибирский стандарт» пиво забирали три постоянные машины из города Кургана, водителями были отец и два сына, они возили его в Челябинск… Вы давали такие показания следователю?
— Если написано, значит давал…

Но название организации, откуда забирал пиво — сам знал только адрес — узнал от следователя… Но показания «в принципе» подтверждает.

На вопросы адвоката — могло быть в кегах не только пиво, но и квас или могло быть кег меньше и прочее по-прежнему отвечал честно-уклончиво — не знаю, речь вроде шла только о пиве, сейчас уже плохо помню, не могу точно сказать…

С тем и отпустили, пригласив третьего свидетеля.

Третий свидетель — Запайщиков Аркадий Владимирович — был как-то нервно-суетлив: постоянно дергал ногами и быстро-быстро перебирал пальцами какой-то и так уже изрядно замызганный конверт. Он даже в трибуну не зашел: быстро расписался об ответственности о даче ложных показаний и выскочил оттуда как ошпаренный.

Пытаясь его сфотографировать, я упустила из виду г-на адвоката, который находился «на линии огня». И напрасно. Перебивая свидетеля, он с изрядной долей раздражения обратился к судье:

— ….Средства массовой информации постоянно наводят на меня камеру и щелкают. Я чувствую себя какой-то фотомоделью и это мешает.

Хм, вот странность, где-то я это уже слышала… Ну как же! На процессе гаишника Кучегуры от адвоката мадам приставши. Дмитрий Сергеевич Наумов присутствовал там в качестве адвоката потерпевших и фотосъемка его ничуть не раздражала. С чего вдруг такая «нелюбоф»?

Может, тяжко «держать лицо» и сосредоточится на том, чего нет — уверенности в невиновности клиентки? Или?

В итоге схлопотали замечание от судьи:

— Ну что такое, вы не должны мешать судебному процессу.....

Удивительное рядом, но и этот свидетель не знал, зачем его вызвали в суд, поскольку его допрашивали четырежды: в 1998 и 1999 на Пушкина, в 2000 на Жукова и в 2021 на Маяковского. Представитель прокуратуры попросила сосредоточится на допросе прошлого года.

Запайщиков попытался сходу отбиться:
— Все, что знал, я рассказал, сейчас я добавить ничего не могу.....Всё указано, всё стоит за моей подписью, я всё подтверждаю. Сейчас я ничего не помню, столько лет…

Знакомая песня. Но все-таки тяжело, с увертками и оговорками — не могу сказать точно, не помню, не знаю — в общем, я не я и хата не моя, но кое-как на несколько вопросов ответил. Да, два водителя возили напитки, «Сибирский стандарт» не помнит, летом возили больше, зимой меньше и проч.

Но создавалось впечатление, что его забывчивость несколько напускная. Что до противоречий, то в показаниях у него было указано, что он, в том числе, осуществлял перевозки пива и кваса с предприятия «Сибирский стандарт» на склад «Полярной звезды»… В одну машину грузилось примерно по 250 кег по 50 литров, в неделю могло быть по 4-5 рейсов…

При погрузке видел фуры с номерами других регионов, в связи с чем предполагаю, что пиво с завода увозилось и в другие города… развозили кеги по магазинам в Омске… Калачинске…

Запайщиков несколько раз подчеркнул, что сам перевозки не осуществлял, если ездил, то только рядом с водителем и по иногородним номерам уже ничего не помнит. Договорился до того, что «следователь тоже из него ответы на вопросы вытягивал», поэтому от «этих показаний тоже отказываюсь».

Адвокат было вцепился в слово «вытягивал», но свидетель тут же отыграл назад:
— Я просто неправильно выразился…

И на дальнейшие вопросы типа:

— А могли вы невнимательно прочитать протокол?

Отвечать отказался и с глубоким вздохом облегчения буквально «упорхнул» за дверь.

Четвертый свидетель оказался бойким и разговорчивым директором «Союзпивторга» — Дербенев Игорь Витальевич — который трудился торговым представителем на «Полярной звезде» с начала 2014 года до октября 2015 года.

Похоже, что именно с ним так задушевно общался адвокат Горностаевой Наумов перед заседанием.

Дербенев признал, что Горностаеву видел «много раз, но лично не знаком». На вопрос переводил ли он ей деньги «что-то с памятью его стало». Исключительно по просьбе Гладилина Дмитрия Валерьевича «вроде пару раз, суммы не помню, честно».

Даже преданно глядя в глаза представителю прокуратуры уточнил:
— А в каком году это было?
— Да я у вас хотела спросить.

Дальше провалы в памяти продолжились: переводил на карту, банка не помнит, вроде «Сбербанк» и т. д.
— А для каких целей переводились денежные средства?

С усмешечкой:
— Без понятия. Подарки может быть женщине, да? Для чего…

Адвокат, со своей стороны, тоже пытался выяснить, носили ли эти переводы «рабочий характер», связанный именно с покупкой алкогольной и безалкогольной продукции или частный характер?

— Ну частный характер, я так понимаю. Все расчеты компаний по расчетным счетам…

Судья пыталась уточнить какие суммы, в каких купюрах. Дербенев точно помнил, что в рублях и что-то вроде «триста с половиной, четыреста тысяч» — он просто не помнил «когда и сколько».

Когда судья Русинова стала уточнять-таки у свидетеля каким образом осуществлялись переводы, через какие банки и проч, адвокат вдруг решил еще раз выразить свое возмущение представителем СМИ

— …Опять щелкает, ловит каждое движение…

Ну это он себе польстил. Я пояснила суду, что сделала всего лишь один! общий кадр со свидетелем. Тем не менее, судья предупредила: надо, чтобы «все должны чувствовать себя комфортно.»

А «чувствовать себя комфортно» и г-ну Наумову, и г-же Горностаевой становилось все труднее — она сидела в напряженной позе, скрестив на груди руки — особенно, когда озвучили показания Дербенева из протокола от 9 декабря 2021 года:

— … 12 декабря 2015 открыт счет в «Альфа-банке» на имя Горностаевой и внесены денежные средства в сумме 650 тысяч 250 рублей, 16 декабря 2016 года внесены на счет Горнастаевой денежные средства в сумме 1 млн 500 тысяч 250 рублей, 19 апреля 2017 года 1 000 250 рублей, 5 мая 2018 года 700 тысяч рублей. Вы поясняете, что вносили средства по просьбе Гладилина, что были за деньги и с какой целью вносились, вы пояснить не могли.

Вот тебе и пару раз по 300-400 тысяч «на подарки»! Не слишком ли солидные «подарочки» женщине? Да и с чего вдруг соучредитель «Полярной звезды», фирмы, которая закупала у «Сибстандарта» пиво, будет такие суммы дарить?

Видимо, речь все-таки о другом:  деньги вносились на карточку депутата-бизнесмена Горностаевой за поставленное неучтенное пиво, но мимо кассы предприятия?

Свидетель продолжал упорно твердить что суммы «не помнит, правда».
— Но суммы в этих пределах были?
— Возможно, было столько лет назад…
— И что в «Альфа-банке» вносили средства?
— Может быть, я не помню, вот правда!

Чем чаще свидетель талдычил «вот правда», тем меньше ему верилось.

Судья Русинова:
— Показания свои подтверждаете?
— Ну, конечно, чё… Я ничё такого не сказал.

Адвокат:
— А правильно ли я понял, что при допросе следователем были названы суммы и даты, а вы с ними согласились?
— Ну, да, наверное, потому что я не помню. Если он сказал какие даты, возможно, тогда я и …

Наумов перебивает, повысив голос:
— Правильно ли я понял, что во время допроса вы не помнили — да и не могли помнить, это было 4-5 лет назад — конкретные даты?

Свидетель мямлит:
— Ну да…по датам точно не помню.
— А по суммам?
— Честно? Нет! Документы никакие не хранил, человек попросил, я пошел, сделал…
— Он вам просто показывал документы, называл даты, а вы просто соглашались?
— Ну-у-у… я не помню.

На этом и отпустили с богом.

Было решено объявить перерыв минут на 5: вдруг кто еще из свидетелей подойдет. За свидетелей не скажу, а вот Лариса Александровна ко мне подошла.

Как нетрудно догадаться — с претензией.
— Вы снимали все судебное заседание, как будто это светское мероприятие! Это не самое приятное место, где может находиться любой человек. Вы понимаете? Вряд ли!
— А вы понимаете, что у меня свои профобязанности, своя работа и я её выполняю?
— Ваша работа не тысячу кадров делать. Я же вам от души, по-человечески… На будущее не надо так навязчиво…

И так далее, и тому подобное.

Что сказать? Я действительно, как и многое омичи, наверное, не представляю, что значит ей, умнице-красавице, бизнесвумен и экс-депутату Горсовета оказаться на скамье подсудимых. Но согласитесь, что попала она туда точно не из-за нас.

Так какой смысл истерить перед прессой?

Ведь не зря народная мудрость гласит: неча на зеркало пенять…

Ульяна Нескорова