Раскрыта тайна 232 заявлений от заключенных ЛИУ-2, недовольных моей репликой на сайте БК55 от 24.08.14.

Один из недавно освободившихся дал показания сотруднику отделения полиции №10 Центрального округа:
«29 мая 2014 года нас, 10 человек, привезли с ИК- 8 на ЛИУ-2, куда свозят непокорных. Из ПКТ – помещения карантинного типа – стали выбегать зэка в масках и камуфляжной форме. В руках у них были киянки – деревянные молотки на длинных ручках. Мы бежали по коридору, они нас били киянками по ногам, раза по 4-6 доставалось. Потом нас закрыли в отсекателе, он разделен на 4 клетки. Велели раздеться, обыскали, избивали ногами и руками. Стали выводить в другое помещение по одному, там стояли человек пять в масках. Мне связали руки и ноги, положили на матрас, стали бить током 220 Вольт по паху, ребрам… Всех отвели в карантинное помещение, зэки-активисты заставляли приседать, вставать в неудобные позы, угрожали изнасиловать, если что-то нарушим. Надо по команде активиста здороваться, на ответ, зачем приехали, отвечать нецензурно: «Трахаться», на вопрос, кто мы такие, говорить, что лица нетрадиционной ориентации. Так продолжалось часа полтора, в четвертом часу положили спать, в пять – подъем. Тогда нас выстроили в бараке адаптации, мы стояли по стойке смирно, кроме завтрака-обеда-ужина, громко крича правила внутреннего распорядка. Били в ЛИУ-2 постоянно и руками-ногами, и киянками, и током, у меня до сих пор ожоги. В августе пришли активисты, стали заводить в комнату воспитательной работы по одному. Там УФСИНовец объяснял, что вот есть такая Зайцева, которая распространяет клевету, что в ЛИУ-2 избивают и насилуют, спрашивал, видел ли я такое лично. Если скажешь – унизят, опустят, изобьют. Я ответил, что лично меня никто не избивал, других тоже. Всему бараку дали образец, мы переписали, что ознакомлены со статьей Зайцевой, просим привлечь ее к ответственности за клевету. Каждый – по 4 раза, на разных начальников: президенту, начальнику УФСИНа, начальнику МВД России и в Генпрокуратуру».

Наши заявления тоже уже есть в Генпрокуратуре, Госдуме, ФСБ и УФСИН России. Вместе с другой правозащитницей Лали Хвичия мы побывали в Москве, на личных приемах у руководства этими органами. В Генпрокуратуре, кстати, сообщили, что за период 2013-2014 года вынесено 330 административных взысканий сотрудникам омского УФСИНа. Руководство «Единой России» передало наши заявления на рассмотрение совета при Президенте.

Мы написали и говорили о том, что ЛИУ-2 считается «зоной смерти». В качестве карателей - специально созданная администрацией команда зэка. В июне мы подавали заявление по избиению осужденных ЛИУ-2 в СК области. Естественно, состава преступления не найдено - заключенные боятся говорить, зная, что их либо вывезут вперед ногами, либо «опустят», что происходит с непокорными. Один из заключенных, чтобы избежать изнасилования, пытался перерезать себе шею. Его сестра написала заявление в СК и прокуратуру, вышла с одиночным пикетом к областной прокуратуре, после чего и на нее, и на брата было оказано давление. В обмен на этапирование в другую колонию он молчит. 28.07.2014 года с ЛИУ-2 вывозили этапом в ЛПУ-11 троих заключенных. У одного, Е. Миронова, обе руки либо выдернуты из суставов, либо переломаны. Когда я написала заявление, его спрятали, СК и искать не стал. Второй всю дорогу кричал от дикой головной боли, его зверски избили и изнасиловали. Третьему вскрыли брюшную полость. Ю.Васенин и В. Ушаков, избитые примерно в то же время в ЛИУ-2, умерли в ЛПУ-11 с диагнозом передозировка наркотиками. Интересно, кто им их туда принес?

В ИК-3 28.08.2014 года вскрыл вены П. Гогинашвили. Жив или нет, не знаю - после моей жалобы его в срочном порядке этапировали в неизвестном направлении. 8.08.2014 года в ИК-3 семеро сотрудников УФСИН избили Р. Алиева, после чего водворили в ШИЗО, дабы скрыть состав преступления. Состояние его здоровья ухудшилось, похудел на 20 кг. После нашего заявления Алиева и его супругу запугивали физической расправой работники ИК-3. Уголовного дела так и не завели. За 11 месяцев прошлого года в ИК-7 убито 8 человек. Родственники заключенных рассказывали, что «зондер-команда» обрабатывают вновь прибывший этап, выясняя, у кого какие родители по состоятельности, облагают всех ежемесячными платежами, которые родные должны перечислять на карточки подставных лиц. Членов «зондер-команды» 17 человек. 24.10.2014 года ко мне обратились с ИК-6, сообщив, что убиты двое из вновь прибывшего этапа москвичей, третий умер в санчасти. По иронии судьбы, и эти смерти связаны … с наркотиками.

Все происходит с команды администрации, под прикрытием Следственного комитета и прокуратуры. На наши неоднократные заявления по поводу издевательств над зэка областная прокуратура дает ответ, что информация принята к сведению, не заводя уголовные дела. То есть скрывает состав преступления. Медики при колониях и ЛПУ-11 скрывают истинные диагнозы поступивших зэка, заменяя их по сговору с УФСИН. После подачи заявлений ситуация еще больше усугубляется. Создается впечатление, что кому-то выгодно дестабилизировать обстановку в регионе, либо беспредел и «молчание ягнят» хорошо оплачиваются. Вспомните Копейск, подобная ситуация может возникнуть и у нас. Причем, замечу, страдают люди разных национальностей, и нерусские, по традиции – чаще. А если за них вступятся диаспоры? По моим данным, в ИК-8 в сентябре уже была резня между мусульманами и русскими.

Начальник Омского УФСИН, генерал-майор Корючин на пресс-конференциях и интервью часто обвинял правозащитников, в частности меня, в дестабилизации обстановки в зонах, в связях с криминальными авторитетами, в получении от них денежных средств. Это не соответствует действительности. Для правозащитников все одинаковы - и авторитеты, и простые осужденные. Прежде всего они – люди. Мы видим, что работники ФСИН держат на коротком поводке даже бывших зэка, манипулируя ими. С их помощью запугивали и нас, и родственников осужденных, которые хотели выйти на пикет. После многочисленных жалоб, пикетов, статей правозащитникам назначали встречи, звонили, приводя в пример участь Анны Политковской. Когда поняли, что запугивания не сработали, начали просить, чтобы мы не касались финансовой части. И меня, и Лали Хвичия заказывали. На нее воздействовали и через сына, который находится в СИЗО-1, убеждая и наказывая карцером. Андрей Бабушкин, член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, уже отреагировал на наше заявление, сообщив в открытом письме председателю Омской общественной наблюдательной комиссии Раифу Мингалимову, что «воспрепятствование осуществлению общественного контроля, от кого бы оно ни исходило, является незаконным и влечет за собой ответственность, предусмотренную законодательством РФ. То есть не только чиновник или офицер правоохранительной структуры, но и правозащитный функционер не вправе мешать общественному контролю».

Ситуация в ИК Омска очень напряженная, до нашей поездки к нам поступали звонки о том, что осужденные в знак протеста хотят причинить себе массовое членовредительство. Думаю, наши усилия помогли предотвратить это. Надеюсь, что поможет Москва, даже если нам придется снова обивать пороги. Уверена, за свои преступления работники ФСИН понесут наказание.