Уже никто не сомневается, что продажа в Омске фальсифицированного и не контролируемого государством алкоголя проходит в промышленных масштабах и под крышей… местных силовиков!

Это всего лишь фельетон. Но основанный на реальных событиях. Далее будут только факты, только фамилии, только отписки и голословные разъяснения высокопоставленных должностных лиц. Надеемся, уже бывших на своих ответственных постах. Омск заполонили наркотики, левый алкоголь и мафия в погонах, все это контролирующая…

«Упс. Пригласили на допрос. Вежливо. Бегу. Прибежал. Пушкина, 7. Борьба с экономическими преступлениями.

– Иван Иванович, мы Вас пригласили…

– Да…

– Вы писали обращение к президенту… (Смелее девушка.) Вот… Что Вы хотели?

– Там всё написано… (Риторический ответ.)

– Да да… про продажу контрафактного алкоголя в Омске… А как Вы об этом узнали?

– Как и все 1 млн 142 тысячи 312 человек, которые живут в Омске. (Странно, да?). Если магазин работает круглосуточно, неоновая строка – реклама… и водка по 90 рублей – меня терзают смутные сомнения, что это «Винпром» торгует.

– А Вы знаете адреса?

– ???... Как бы все знают: на трассах, на рынках, на розничных точках... (Мне предлагают работу? Искать правонарушения?). А вы не знаете? Или почитайте омский правовой портал «Твоё право». Этой теме было посвящено немало статей, где были указаны адреса, пароли, явки. Что ещё Вам не хватает?

Самое главное, и я это отметил в обращении, меня не волнует, что деньги не в бюджет государства идут, для этого есть нефть, не волнует организаторы этого бизнеса – пусть зарабатывают. Я писал про этот бизнес в контексте коррупции правоохранительных органов. Они же крышуют этот бизнес.

– Кто? – испуганно спросил следователь.

– А Вы думаете, что 2 года в городе Омске торговлю «левым алкоголем» крышует участковый Моськин Б.Б.? Я Вам скажу одну умную мысль, только Вы не обижайтесь: это уровень больших начальников. Начальников полиции округов, прокуратуры или… одно из двух…

Из-за соседнего стола в кабинете встал и вышел второй следователь.

– Так, – опять испуганно заговорил мой следователь. – Так, для этого Вам надо обращаться в другие органы.

– Я сижу в полиции… Я обратился к президенту России Путину. И мне советуют обратиться в другие органы!!!

Варианты органов (надо выбрать правильный ответ):

– Совбез ООН.

– Непризнанная республика Косово…

– Селезёнка… (тоже «орган»).

Я сделал «козью морду» – это типа мило-глупое выражение лица (мне это не трудно, я так с девушками знакомлюсь) – и спросил:

– А Вы? Что Вы сделали?

– Вы знаете, – печально ответил мне следователь. – Мы ничего не можем сделать (цитата) из-за наших законов.

Я понял. Бойцы рвутся в бой. Очистить наше общество от преступников, но нашим слугам государевым мешает… закон, по которому они работают!

Я 18 часов пытался построить логическую цепочку, как полицейским мешает работать Уголовный кодекс. Но я бессилен. Это можно объяснить под аминазином во 2-ой палате на улице Куйбышева….

Но мы продолжали... допрос?

– А Вы знаете, – спросил меня следователь, – из каких регионов поставляется алкогольная продукция в Омск.

Я-то знаю, что это отвлекающий маневр местных правоохранителей. Весь контрафакт производится на Малой Арнаутской (точнее, на подпольных заводах и в разливных цехах Омска). Но я скромно подыграл неведению следователя:

– Это знают 13 млн 418 тысяч 207 человек. Из них 13 млн – это люди, которые служат во всех структурах правоохранительных органов. А остальные – это кто делает этот бизнес и платит мзду 13 млн. Это бутлегеры.

– А кто это – бутлегеры? – озадачено спросил следователь.

– В 30-х годах в Северной Америке, – пустился я в объяснения, – так звали производителей контрафактного алкоголя.

И не преминул похвастаться:

– Я ещё много слов знаю.

И продолжил, чтобы следователь мог отвести подозрение от себя и своей крыши:

– Вся алкогольная продукция поставляется из регионов, где проводятся контртеррористические операции, и где гибнут Ваши коллеги. Дагестан, Ингушетия, Кабардинка… И как сказал начальник СК Бастрыкин на совещании 24 апреля 2016 года: «Все деньги от алкоголя идут в эти регионы на подпитку террористов».

После этих слов кабинет покинул третий следователь, который в нём находился.

Я устал. Я похохатался. Я хочу домой. Пора заканчивать.

– Товарищ следователь. Мне уже объяснили, что нет смысла бороться с системой. Это как с ветряными мельницами. Давайте я всё подпишу и ага.

– Ну... мы Вас вызвали по «Рыбному рынку», мы провели полицейскую операции….

Опять больное воображение. Внедрили «кротов»: капитан Маруся Климова (позывной «Прости любимого»), младший лейтенант (позывной «Сидит в сторонке»).

Он стоит на «Рыбном рынке» в левой руке незаметный ныне журнал «Огонёк», к нему подходит дама и спрашивает голосом Кадочникова:

– Здесь продаётся славянский шкаф?

Час Х («икс») наступил. Барражируют вертолёты. С них прыгают ВДВ. Без парашютов. Пофиг. Мы же ВДВ. ОМОН окружил «Рыбный рынок» по периметру Колосовского района. 38 продавцов надевают кителя с пагонами. Всё. СпецОперация «Филиппыч» завершена.

– И мы изъяли, – как бы из небытия продолжает следователь, – 176 (сто семьдесят шесть – !) бутылок водки.

Вот он подрыв финансирования террористов или законсперированного в силовики местного бутлегерского сообщества. Теперь-то да, ни то что оружия не купят, с голода все сдохнут! Перекрыли такую финансовую реку (следователь смахивает не видимый пот с раскрасневшегося явно не от смущения лица).

– А Вас пригласили как свидетеля, так как мы закрываем Уголовное дело из-за того, что не смогли установить подозреваемого.

Ушёл всё-таки гад! Готовился... Подкоп был до канадской границы или вплавь. Благо море с нейтральными водами рядом.

Я быстро подписал какие-то пустые бланки и поехал домой. Перечитывать Дон Кихота. У него борьба с ветряными лестницам получалась.

Значительно лучше».

Аффтор