В Омск этой весной пришли выборы мэра. Правда, выборы оказались не совсем выборами, а чем-то таким странным, для чего и название-то сложно подобрать...

   Что-то подобное есть в США, где народ голосует за выборщиков, а те, в свою очередь, за кандидата. В последнее время вообще стало модно дергать выборные процедуры или их названия с Запада. Сначала праймериз «Единой России», теперь вот выборы мэра через депутатов… Неизменной чертой всех этих «цельнотянутых» ­процедур ­остается непредсказуемость и корявое исполнение.
К примеру, в действии под названием «выборы мэра» участвуют не только депутаты Горсовета, но еще и комиссия, собранная губернатором и Горсоветом (больше, конечно, губернатором). Причем 6 из 12 ее членов вообще никем никуда не избирались и к народу и его волеизъявлению никакого отношения не имеют. Но Горсовет при этом должен будет большинством голосов выразить «волю народа» и выбрать нового градоначальника из числа тех, кого пропустит комиссия.

Было бы из кого…
14 апреля комиссия заслушала программы кандидатов и задала им вопросы.
Зал ожидания условно разделили на две зоны: в одной томились все 16 из 17 кандидатов, во второй, у огромного телевизора, который транслировал то, что происходило в зале, толклись журналисты и один миловидный старичок-общественник. Последний ратовал за то, чтобы поднимать российский генофонд через законодательное снятие ограничений на вступление в половые связи с девушками от 14 до 18 лет. Особо рьяно он навязывал свою идею Антону Берендееву из ЛДПР, который, находясь там в качестве кандидата в кандидаты, просто не мог никуда сбежать и был вынужден вступить с пенсионером в полемику на тему нравственности. Конечно, бессменный лидер ЛДПР Владимир Жириновский когда-то предлагал узаконить проституцию, но делал он это из других побуждений, к генофонду не относящихся.

Сам процесс напомнил мне прослушивание в Щукинском училище. Конкурс там, правда, пожестче – 220 человек на одно место, но принцип поэтапного отсева тот же. Все те же долгие часы прослушивания, когда толпа абитуры вынуждена вариться в собственном соку по много часов подряд, так как тайминг неясен, и всех вызывают не по времени, а по очереди. В итоге ждать приходится от начала и до конца.
Долгие часы ожидания каждый из соискателей на место градоначальника (или же места в театральном институте) проводил по-своему. Кто-то всем своим видом показывал «кто тут РЕАЛЬНЫЙ ПРЕТЕНДЕНТ», приковывая внимание менее уверенных коллег и представителей прессы. Кто-то, вроде Владимира Куприянова, оставался  сам в себе, тихо доучивая свое выступление, что почему-то напоминало подготовку к трагическому чтению стихов.

Свои послания к народу и комиссии доучивали, кстати, все. Только читали все равно по бумажке. От волнения, видимо...

В числе «перспективного молодняка» особо выделялся  Антон Берендеев, который и не скрывал, что пришел на мэрское собеседование, чтобы потренироваться. В итоге к самому процессу он проявлял больше любопытства, чем к результату.
По сути, все прослушивания проходили по одной схеме: кандидаты зачитывали свои программы и отвечали на вопросы комиссии. Так отвечали, что в итоге взорвали мозг председателю комиссии Сергею Тодорову, который ­­недовольно заявил: «Слова о том, что в Омске все плохо, я слышу сегодня уже в шестнадцатый раз».
Хотя чему тут было удивляться. Этим, по сути, все программы и ограничивались.

Из избранного…
Владимир Казанин пришел на прослушивание с опозданием, так как ему удаляли зуб мудрости, и сразу же предложил сделать Омск истинно европейским городом, но без ЛГБТ-уклона.

Андрей Ерошевич вместо того, чтобы говорить об Омске, рассказал о личных успехах, чем сразу приглянулся комиссии, да так, что за него проголосовало аж 8 человек.

«Темная лошадка» Игорь Рыбаков заявил, что уже со всеми странами договорился об инвестициях в Омск… В том числе и с США, несмотря на все санкции.

Алексей Клепиков поспорил с Тодоровым о времени на его программу и запомнился диалогом, который рискует стать мемом:
Клепиков:
– Нет.
Тодоров:
– Да.
(Кстати, парень – водитель тепловоза и в теории должен понимать, что такое тайминг).

Виктор Чередов, зашифровавший свою предвыборную программу в рисунки, больше похожие на пентаграммы, с первой же минуты своего выступления начал жечь напалмом. В итоге после нескольких фраз о пассионариях не выдержал Тодоров. Он сбежал к журналистам, бурча под нос, что с него «хватит тех пассионариев». Снял пиджак и продолжил наблюдать за происходящим  уже на стороне журналистов, которые к тому моменту уже не могли сдержать смех.
Диалог с членами комиссии тем временем продолжался:
– Где вы возьмете деньги для бюджета?
Чередов:
– Нужно 18 миллиардов. У нас с этим проблем нет, их нужно просто напечатать. Надо пригласить Владимира Владимировича, тогда точно напечатают. Печать обойдется не дороже журнала «Бизнес курс».
– Огромное спасибо вам за то, что вы родились в городе, где делают подводные лодки!
После этих слов ­Тодоров вернулся в зал и попытался подобрать слова, чтобы отправить Чередова домой. Слова упорно не находились, паузы затягивались на минуты…
Довели человека!
После Чередова комиссии понадобилось еще некоторое время, чтобы прийти в себя и запустить последнего претендента.

Сергей Яковлев комиссию решил не мучить. Отстрелялся за 5 минут и вопросов к себе не вызвал.

Ровно в 14.00 комиссия ушла на совещание.
Еще через час были объявлены имена двух победителей: Андрея Ерошевича и Владимира Куприянова.
Для многих это стало потрясением: уж слишком отчетливо было видно, что гораздо более серьезно, чем победители, к прослушиванию подготовился, например, Игорь Антропенко или все тот же Игорь Рыбаков. Для чего тогда, спрашивается, затевался весь этот конкурс и все эти многочасовые показательные выступления, если результат, судя по всему, был определен заранее?
Впрочем, журналисты о потерянном времени вряд ли пожалели – когда еще представится возможность  побывать в настоящем театре абсурда. Ведь в представленном действе явно читалось стремление развлечь публику, а никак не реальная работа органа власти, который решает судьбу города-миллионника.

Последний ратовал за то, чтобы поднимать российский генофонд через законодательное снятие ограничений на вступление в половые связи с девушками от 14 до 18 лет. Особо рьяно он навязывал свою идею Антону Берендееву из ЛДПР, который, находясь там в качестве кандидата в кандидаты, просто не мог никуда сбежать и был вынужден вступить с пенсионером в полемику на тему нравственности.

Текст: Орис Брут