В конце марта в Омске состоится окружной форум активных граждан «Сообщество», организованный Общественной палатой России, в котором примет участие более 1000 гражданских активистов из Сибири и Москвы.

В преддверии масштабного мероприятия, старта которого с нетерпением ждут общественники, бизнесмены, оппозиционеры и откровенно побаиваются местные чиновники, секретарь Общественной палаты России и сопредседатель Центрального штаба Общероссийского Народного фронта Александр Бречалов дал «Бизнес-курсу» эксклюзивное интервью, в котором рассказал, как непросто бороться в России с коррупцией, и прокомментировал скандальные попытки «загасить» лидеров Народного фронта в Омске.

– Александр Владимирович, почему вы решили провести форум именно в Омске и знают ли об этом региональные власти? По нашим данным, не все чиновники рады столь масштабному наплыву активистов, а некоторые и вовсе пребывают в легкой панике.
– Омск не случайно был выбран в качестве площадки, у вас крайне активны некоммерческие организации (НКО). Их насчитывается в регионе почти 2,5 тысячи, причем большинство не рассчитывает на господдержку, а имеет свои источники финансирования. Это очень интересный опыт, и он пригодится активистам из других ­регионов.
Местные чиновники о форуме, разумеется, знают. Мы всегда заранее информируем о своих намерениях провести форумы на региональных площадках. Так что о том, что форум по Сибирскому федеральному округу пройдет именно в Омске, мы сообщили еще в прошлом году. Поэтому губернатор Виктор Назаров и его команда в курсе.

– Вы достигли серьезных успехов на поприще борьбы с коррупцией, вашим именем в регионах зачастую пугают местных чиновников, скажите, не тяготит ли вас подобная ­известность?
– Да нет, не тяготит. И нет цели пугать моим именем кого бы то ни было, цель совершенно другая: надо менять ситуацию с коррупцией, менять ситуацию с управлением, менять ситуацию в гражданском обществе, а на эмоциональные вещи я внимания просто не обращаю. Кем только нас ни называли, какие только заходы ни предпринимали, но это издержки профессии. Я говорю не только о себе, но и о большей части «фронтовиков», которым приходится действовать в непростых ­условиях. Когда ты активен, то такие попытки – это ­неизбежная вещь.

– Но у вас была возможность пойти куда-нибудь и при этом остаться ­неузнанным?
– Да, я даже не сильно заморачиваюсь на эту тему. У меня были разные моменты, узнавали, например, когда я в самолете летел и в других публичных местах, но, слава богу, пока до конфликтов не доходило, никто драться не лез.

– В связи с вашей деятельностью в ОНФ в прессе часто фигурируют разные структуры и влиятельные персоны, которые имеют отношение к коррупционным делам, не было ли попыток как-то надавить на вас и ваших людей, угрожать или остановить деятельность вашей команды?
– Что касается давления, то попытки «загасить» Народный фронт действительно были. В самом начале было очень жарко, были и угрозы, в какой-то момент приходилось даже нанимать охрану. Коммерческие предложения тоже были, но сейчас уже этого нет, главным образом потому, что президент Владимир Путин не только поддерживает это движение, но и является его лидером. Напомню, что 27 ноября 2015 года была довольно конструктивная встреча с Владимиром ­Владимировичем, которая транслировалась в прямом эфире. Сейчас большая часть желающих как-то «урегулировать» проблему уже понимает, что этого делать не надо. С одной стороны, мы не продаем информацию – это просто исключено. Мне писали на салфетках разные предложения, но это бесполезно. А с другой стороны, угрозы на нас мало влияют, поэтому фигуранты коррупционных скандалов уже поняли бесполезность подобных действий, поэтому сейчас этого практически нет.
Кроме того, после ряда скандальных историй с высокопоставленными чиновниками и губернаторами ситуация начала меняться – люди поняли, что неприкасаемых у нас нет и лучше перевести все в конструктивный формат, иными словами, не воровать.
Более резкая ситуация с нашим региональным активом, потому что в регионах «фронтовики» менее защищены, там другие возможности, в отличие от нас, но по большей части у нас довольно стойкие бойцы, и хорошо, что некоторые из них проявляют в том числе и политическую активность. Тот же ­Эдгар ­Петросян принимает сейчас участие в праймериз «Единой России» в Волгограде. Он уверен в себе и хочет бороться за депутатское место в Госдуме.

– Осенью 2015 года в Омской области возникла довольно некрасивая ситуация, по сути, порочащая местные власти. СМИ сообщали, что ­предпринимались попытки давления на местных представителей ОНФ – ­Николая Кравченко и ­Александра ­Фадеева. В скандале фигурировало имя заместителя губернатора ­Владимира ­Компанейщикова. Он якобы добивался смещения местных лидеров Народного фронта, но, как сообщали инсайдеры, в ситуацию вовремя вмешался представитель администрации президента Вячеслав Володин. Скажите, известно ли вам что-либо об этом конфликте и как вы можете его ­прокомментировать?
– Нам известно многое, но я сейчас не буду это комментировать. Скажу одно – у нас рабочие отношения с первым замглавы Администрации Президента ­Вячеславом Викторовичем ­Володиным, а у него такие же отношения со всеми главами регионов и их заместителями по внутренней политике. Так что он точно не ограничен в своих возможностях и контактах. Но я не хочу все это комментировать, и вот почему: попытки повлиять на деятельность ОНФ предпринимались и предпринимаются, у нас и в Пермском крае была подобная ситуация, но это ничего не изменит. Мы работали и продолжаем работать. Вообще, ценность Народного фронта в том, что у нас открытые коммуникации с любым гражданином нашей страны, и если он даже не может найти поддержку на региональном уровне, то всегда найдет ее в нашем федеральном штабе в Москве и делу все равно дадут ход.
В том же Пермском крае ведь удалось добиться, казалось бы, невозможного – Елена Шлыкова стала сопредседателем регионального штаба ОНФ, несмотря на давление местных властей.
У нас огромное количество экспертов, которых можно привлечь для решения той или иной проблемы. И их деятельность вообще не зависит от работы региональных штабов, так что наивно ­полагать, что Народный фронт можно остановить, выбив из обоймы ­одного или двух человек. Так что вашему заместителю губернатора я бы порекомендовал сесть за стол переговоров – если есть какие-то темы для обсуждения, то их лучше в конструктиве решать, потому что утаить проблему сейчас уже не получится. По этим причинам я и не хочу обсуждать, было – не было, каковы перспективы смещения и т. д, просто надо работать. Общероссийский народный фронт уже в нескольких эпизодах доказал, что не стоит мериться чем-то. На нашей стороне правда. Мы никогда не поднимаем каких-то высосанных из пальца, придуманных историй. Лидер нашего движения Владимир ­Владимирович Путин, а все его майские указы и вся деятельность направлены на то, чтобы каждому конкретному гражданину жилось в итоге лучше. А ОНФ просто помогает скорректировать действия тех, кто по каким-то причинам забыл об этом.
Поэтому если вице-губернатор Омской области действительно был замешан во всей этой истории, то ему стоит задуматься и оперативно переориентировать свои усилия и свои возможности.

– На встрече с журналистами, которая предваряла это интервью, вы подробно обсуждали, что будет, если НКО будут массово учреждать аффилированные с чиновниками лица. Однако хорошо, когда родственная связь вполне очевидна – например, жена губернатора носит ту же фамилию. Тогда с доказательной базой проблем нет. Но ведь зачастую связь персон, претендующих на гранты, субсидии и многомиллионные контракты с теми, кто распоряжается бюджетными средствами, доказать довольно сложно. Так, в омской прессе постоянно фигурирует некий гражданин ­Виктор ­Агарков, которого считают двоюродным братом губернатора. Причем фамилия этого человека стабильно всплывала в свете госзакупок, проводимых «Управлением дорожного хозяйства Омской области» (УДХ) и деятельности «Омской топливной компании», руководство которой было недавно арестовано. Агаркова называли в числе бенефициаров сомнительных схем по покупке топлива и стройматериалов по завышенным ценам. Но как доказать, что г-н ­Агарков действительно брат? Сам губернатор от него публично открестился. Кстати, на днях г-на ­Агаркова пытались арестовать сотрудники УМВД по Омской области.
– Родственные отношения и любая ­аффилированность людей с властью – это личный уровень культуры представителей этой самой власти. И он, к ­сожалению, пока невысок. У меня, например, есть всякие возможности, я могу зарегистрировать на жену или родственников НКО и они могут претендовать на субсидию, например. Но это исключено в принципе. Даже если они имеют к этому способности или если они работали до этого в той сфере, в которой сейчас работаю я. Но это будет совершенно неправильно. Не могу я использовать свое служебное положение, и не может этого делать губернатор или любой другой чиновник. Не имеет на это морального права. Я даже не говорю сейчас о правовой стороне этого вопроса и о нарушении закона. Говорю лишь о моральной стороне этого дела.
Для России это настоящая беда. И стыд и позор чиновникам, которые это допускают. Я допускаю лишь одну ситуацию – когда твои дочь, сын или племянник занимаются бизнесом, и этот бизнес сложился задолго до прихода чиновника во власть и не имеет никакого отношения к той сфере, которую ты курируешь.

– Реагирует ли как-то Народный фронт на публикации в прессе? Иногда СМИ обнародуют подробности откровенно коррупционных сделок, но видимой реакции на это со стороны силовых структур нет либо она не очень оперативна. Так, еще осенью 2014 года журнал «Бизнес-курс» предал огласке информацию о продаже газа по завышенной цене компанией «Газпром межрегионгаз Омск» фирме «Омск­техуглерод» через посреднические фирмы-прокладки. Причем сделки, подробности которых всплыли в прессе, проходили в тот момент, когда дочерней структурой «Газпрома» руководил нынешний губернатор Омской области Виктор Назаров. Сейчас по этим фактам возбуждено уголовное дело – но его итог пока прогнозировать ­сложно.
– Конечно, мы стараемся фильтровать медийное пространство и отслеживать информацию о возможных нарушениях, даже если напрямую в ОНФ о них никто не сообщал. Сами понимаете, что есть вопиющие случаи, например, когда люди замерзают на трассе Оренбург – Орск, когда случается пожар в детском доме или что-то еще. Безусловно, мы не можем остаться безучастны. Ведь есть эпизоды, которые могут иметь последствия и на федеральном уровне. Поэтому мы на них ­реагируем.
Но что касается губернаторов, то все решения по ним принимает ­лично ­президент России. Но мы, конечно, ­обращаем внимание на подобные вещи.
Что касается вашей ситуации в Омской области, то я уверен на сто процентов, что если объективная информация под этим есть, то рано или поздно это вскроется. Потому что подобное нельзя бесконечно скрывать. Вот буквально сейчас передо мной лежит справка. В 2015 году привлечены по коррупционным делам 1700 служащих и возбуждено более 800 уголовных дел. В январе об этом докладывал Сергей Иванов. Вот пример ­Хорошавина. Он считался неприкасаемым, по всей видимости. Он дебатировал, кстати, на повышенных тонах с ОНФ, посылал нас куда подальше. Но не из-за нас его арестовали, просто сигнал поступил в правоохранительные органы. Поэтому я уверен, что если такие сюжеты имеют место быть, рано или поздно соответствующие меры к таким людям будут приняты. Поэтому правоохранительные органы занимаются этим – и слава богу, а мы с вами должны держать такие вещи на контроле.
Но вы тоже должны понимать, что это палка о двух концах. Вот есть как будто бы железобетонная, достоверная информация, но как только оттуда вылетает необходимый эпизод, который доказывает виновность, тема рушится. И если закрыть на это глаза и все равно осудить – то это же можно потом применить к любому человеку. Поэтому здесь не все так просто.

– Ну, разумеется, никто не ставит цели просто посадить мэра или губернатора или возбудить на него уголовное дело. У нас в Сибири уже столько людей сидело, что этим никого не удивишь. Нам просто хочется, чтобы деньги, которые, например, выделяются на дороги, на эти самые дороги  шли. А если в областном центре дороги выглядят как после бомбежки, то и возникает вопрос: кто кому друг, брат или сват и куда опять закатали ­миллиарды. Когда вы приедете в Омск, то будете неприятно удивлены тем, по каким трассам нам приходится ездить.
– В этом наши позиции сходятся – мы тоже хотим, чтобы бюджетные средства тратились рационально и региональные руководители не использовали свое ­положение для личной наживы. Именно поэтому и существует Народный фронт, чтобы пресекать подобные вещи.

– Вы курировали проекты поддержки малого и среднего бизнеса и должны знать эту проблему изнутри. Если честно, то складывается впечатление, что существующие схемы не совсем прозрачны. Непонятны даже критерии отбора, которыми руководствуются распорядители субсидий. Мы пытались недавно разобраться в этом вопросе, но так и не смогли получить полной картины. Не пора ли как-то модернизировать существующую систему? Просто хочется зайти на сайт профильного ведомства и увидеть там всю необходимую информацию, вплоть до отчетов получателей субсидий. Но пока это на грани фантастики.
– Я категорически с вами согласен – речь идет об эффективности государственных программ поддержки. Она катастрофически низкая. Денег много выделяется – десятки миллиардов рублей, но понять во что эти вложенные деньги конвертируются – в рабочие места или что-то еще – реально невозможно. Вы немного опередили ситуацию, «Опора России» и Общественная палата будут выходить с инициативами модернизации программ господдержки малого бизнеса, дабы обеспечить их прозрачность. Если Иванов Иван Иванович получил сколько-то тысяч рублей, то будьте любезны в простой форме отчитаться за полученное. Оставьте контакты, фотографии и саму отчетность, чтобы все видели, что деньги ушли на дело и это дало эффект. Сюжетов, когда деньги раскидали через родственников, друзей и знакомых, – огромное количество. Поэтому сейчас у нас вопрос в отношении предпринимательства не столько в том, чтобы придумать что-то новое, как поддержать бизнес, сколько провести инвентаризацию и более эффективно распределять средства, которые выделяются, и поддерживать в итоге именно те программы, которые дают конкретный выход. Здесь мы категорически за модернизацию, это самая большая беда у нас в России, у нас не может быть никакого дефицита бюджетного, не может быть! ­Потому что даже председатель Счетной палаты Татьяна Голикова говорит так скромно о 15% сумм, которые неэффективно тратятся из бюджета. У нас 27 триллионов бюджет, а двух триллионов не хватает. И их вполне можно найти, если провести ревизию нерациональных трат.

– Спасибо за беседу, Александр ­Владимирович!
– Вам спасибо – встретимся в Омске.

Беседовала Инна Сальникова