Главный токсиколог Омской области ответил на вопросы журналистов о лечении Навального в Омске в связи с обвинениями об отравлении политика.

Отметим, Александр Сабаев в Омске занимался лечением Алексея Навального с самого начала и до его отправки в Германию. Поводом для нынешнего пресс-подхода стало, как можно понимать, обвинение в том, что политик якобы был отравлен боевым ядом «Новичок».

— Из немецкой клиники не получали никаких данных. С нашей стороны была передача данных. 23 числа они были предоставлены. Как с нашей стороны, так и со стороны немецкой клиники. И на этом наше общение закончилось.

Сообщили ли нам, что Навального вывели из комы? Нет, об этом мы узнали только из средств массовой информации. Мы доподлинно и официально не знаем, правда ли это. Нам это только утверждают. Но если да — вполне такое может быть, при метаболических изменениях или синдроме. Кома носила именно такой характер. Поэтому при восстановлении определённого углеводного баланса, обмена веществ, купировании сопутствовавших синдромов и симптомов… я могу предположить, что вторая-третья недели комы могут быть на выход, на нормализацию. Тем более улучшения по коматозному состоянию наблюдали уже и мы.   

Запрашивать информацию о его текущем состоянии мы не планируем. 

Немецкие специалисты не вступают с нами в контакт с 23 августа. Тогда была единственная наша беседа по электронной почте. Больше никаких контактов не было.

Можно было бы вывести из комы раньше? Я скажу, что в принципе уже в нашей клинике у него была положительная динамика. За 44 часа нами было сделано: купирован метаболический ацидоз, купирован лактатацидоз. Второе — вывести уровень сахара в крови в нормальный диапазон. Третье — уменьшить глубину комы, с 5 до 9 баллов. И мы начали нутритивную поддержку, то есть питание, уже вечером 21 августа. Это тоже положительный момент. 

Это однозначно не «Новичок», это вообще не фосфорорганическое соединение, не отравление. Это заболевание, метаболический синдром. Метаболическая кома, когда она быстро прогрессировала в результате глубокого нарушения обмена веществ. Кризис был в ночь с 20-го на 21-е, но в последующие часы нам удалось стабилизировать пациента, даже вывести на положительную динамику. Все анализы показывают, что отравления там не было. Динамика анализов была готова, мы были готовы предоставить информацию коллегам из немецкой клиники. Но они её не запрашивали, поэтому и не предоставляли. 

Прогноз о последствиях при таких случаях — по опыту лечения в нашей больнице — как правило благоприятный. Сложно утверждать, как скажется далее то, что три недели он был в медикаментозной коме, я не знаю о его нынешнем состоянии, его клинического и метаболического статуса, поэтому не готов судить. 

Если говорят, что это случай политической медицины — токсикология всегда была связана с этим понятием, история отравлений уходит далеко и в древний мир, когда шла борьба за трон или наследство. Поэтому вот такая у токсикологии особенность. При отравлении  фосфорорганическими соединениями без процедуры ультрагемодиафильтрации спасти человека невозможно. У нас она не использовалась, поскольку не было показаний, не было отравления. Если бы оно было — он бы погиб в первые часы. К 18-20 часам вечера.

Это тяжёлое отравление, очень.   

Светлана Порицкая

Кирилл Янчицкий