Иск о возмещении ущерба в отношении своего бывшего сотрудника гордаминистрация подавать, видимо, не собирается, — «вопрос ещё не решен».

В Центральном районном суде продолжается процесс по уголовному делу бывшего начальника административно-хозяйственного отдела «Центра содержания и хранения имущества» при департаменте имущественных отношений Юрия Захарова (двоюродного брата бывшего вице-мэра Омска Дмитрия Махини, ныне мэра Томска) и его приятеля, организатора тренингов РМЭС (Русской модели эффективного соблазнения) Станислава Неворотова.

Их обвиняют по ч.4 ст. 159, ч.1 ст. 286 УК РФ и по ч.4 ст. 159, ч.5 ст. 33, ч.1 ст. 286 УК РФ соответственно, в хищении муниципального имущества на территории переданного от Минобороны в ведение города 154-го военного городка. А именно: трёх металлических складов, двух цистерн для топлива котельной и участка железнодорожных путей. Все вырученные за сдачу краденного на металлолом деньги подсудимые разделили между собой.

Поскольку на прошлом заседании гособвинитель Алия Ураимова закончила с изучением письменных доказательств по делу, в этот раз «свершилось чудо» — на допрос явились сразу два представителя потерпевших. И от мэрии, и от депимущества.

При этом горадминистрация, видимо, решила реабилитироваться после «неудачного» выступления предыдущего представителя Баканова, прислав бойкую девушку Ирину Веселкову, как она сама себя назвала, доверенный секретарь. На сайте омской управы она значится как консультант судебно-правового отдела департамента правового обеспечения и муниципальной службы.

«Прошу прощения, у нас только один представитель администрации г. Омска. Второй представитель в настоящее время представление интересов со стороны администрации г. Омска не осуществляет», — добавила Веселкова.

И приобщила документы о замене второй «потерпевшей» от ДИО Марии Стуколовой.

Однако обвинение настояло на допросе последней, хотя бы в качестве свидетеля.

Защита, как и бывает в начале заседания, вела себя смирно, а потому возражений не последовало.

Захарова замдиректора депимущества знает по долгу службы, когда тот ещё руководил АХО «ЦСХИ». Отвечая на вопросы прокурора, она озвучила акты от 16 января 2018 года приема-передачи 49-ти объектов на территории 154-го Военного городка от Минобороны в собственность города. Департамент зарегистрировал объекты в госреестре и поручил «ЦСХИ» обеспечить их охрану.

Стоит отметить, что сам приказ военного ведомства был подписан в 2014 году, но по факту имущество передали только в 2018-м, поскольку участок был сильно «замазучен».

«В последствии сотрудниками ДИО 6 декабря 2021 года был осуществлен выезд на территорию 154-го Военного городка в целях проверки муниципального задания (охраны объектов). По результатам этой проверки было выявлено, что часть имущества, которое было передано под охрану «ЦСХИ», не были обнаружены — были похищены с территории. Это объекты недвижимого имущества: два хранилища, склад и железнодорожные пути протяженностью порядка 100 метров», — пояснила Стуколова.

Пропавшие цистерны были зафиксированы только в акте осмотра, поскольку недвижимостью они не являются и числились лишь как часть котельной, закрепленной в реестре муниципального имущества.

Постановление о сносе аварийного объекта выносит мэр, и на тот момент (как и сейчас) сносить «наследство» Минобороны никто не планировал.

«Нам нанесен материальный ущерб в виде того, что в настоящее время отсутствуют объекты, которые включены в реестр муниципальной собственности, право на которые зарегистрировано. А цистерны, если они входили… Я не могу пояснить, я не участвовала в приёме этого имущества. Если они были в составе имущественного комплекса, оно не описано. Я их не видела».

Оставшееся добро не включено в хозоборот и просто стоит под охраной.

«Они могли использоваться, в том числе, возможна была сдача в аренду в случае надлежащего технического состояния?» — поинтересовалась Ураимова.

«Я не могу ответить на этот вопрос. Я не знаю в каком техническом состоянии они находятся».

Точки над i в вопросе «важности» для города даже полуразрушенного имущества в дальнейшем расставит новый представитель мэрии.

Защитник подсудимого Неворотова Владимир Демин был «в своем репертуаре» и, в первую очередь, узнал, имелись ли у муниципалитета деньги на снос разрушенных объектов. На что Стуколова пояснила: бюджет на такие цели «закладывается», если есть решения судов, в остальных случаях — нужно заключение экспертизы об опасном состоянии объектов, на которую, соответственно, средств не предусмотрено.

Да и охрана военного городка, по словам свидетеля, нужна для того, чтобы оградить «зевак» и подростков от желания слоняться по «заброшкам».

«Переоценка этого имущества нами не проводилась, поскольку она должна проводиться, не только в отношении данного имущества, там определенные основания для переоценки есть. И рыночной стоимости мы тоже не имеем, потому что мы не заказывали отчет о рыночной стоимости этого имущества. Потому что у нас не было вопросов по вовлечению этих объектов в хозяйственный оборот. Если бы мы провели оценку, у нас бы было просто нецелевое использование бюджетных средств. Поэтому, ну вот, какая стоимость есть бухгалтерская, такая и есть», — оправдывалась чиновница.

«А если остаточная стоимость составляет 0 рублей 00 копеек? Были предоставлены документы. Получается, необходимо каким образом оценивать?» — вопрос от Демина.

«Ну экспертизу, наверное, надо было проводить… стоимости…», — пробубнила Стуколова.

И тут же опомнилась, видимо, наконец, уловив, к чему подводит адвокат:

«Нет! Говорить о том, что остаточная стоимость объекта 0, и соответственно никакой ценности объект не представляет, я так не могу сказать! Потому что всё равно объект недвижимости содержится в реестре, право на него зарегистрировано. И числится там и в настоящее время».

И всё-таки как же так получается?

В прошлый раз мы слышали, что мэрия готовила эти земли под участки для многодетных… А сейчас выходит, что переданное имущество в хозяйственный оборот вовлекать никто не собирался. Что за управление такое городской собственностью? Бюджет в дефиците, а целый штат «эффективных менеджеров» не может разобраться, сколько и чего находится в их ведении… При такой обстановке, как говорится, сам Бог велел — почему бы и не «прикарманить» пару-тройку складов…?

Общаясь с защитником Деминым, Стуколова поведала, что инициатором «замены» в команде представителей потерпевших стал… следователь. Т.е. предыдущий юрист Баканов, который не мог связать и двух слов, да и сама Стуколова, просто не посещавшая заседания даже по вызову суда, мэрию, с этой точки зрения, вполне устраивали?

Ну, а допрос всё продолжался.

«Скажите, ваш департамент проводит инвентаризацию имущества, находящегося в собственности администрации?»

«Как она должна проводиться? Что вы понимаете под инвентаризацией? Если речь идёт об объектах имущества, то эти объекты, понятно, есть в составе казны в рамках реестра, соответственно, проводим учет. А какая ещё инвентаризация должна быть? С учетом чего?»

Защитник «выкопал» приказ Минфина от 13 июня 1995 года и сослался на него.

«Вы же являетесь юридическим лицом? Если говорить простыми словами, это осмотры тех объектов, которые находятся на праве собственности и в каком они находятся состоянии».

Акты обследования в материалах дела есть. Однако защита сделал для себя вывод, что «инвентаризация» не проводилась — в документах не значится такой термин.

Осмотры, как пояснила свидетель, проходят по мере проверки выполнения муниципального задания, выданного и профинансированного подведомственным учреждениям. В данном случае, «ЦСХИ» поручали охрану, поэтому в конце года специалисты выехали с проверкой на объект.

Андрей Огнев, представляющий интересы Захарова, задал два уточняющих вопроса о процедуре согласования сноса объектов и перечне переданного имущества. Больше его ничего не интересовало.

Далее внимание участников процесса переключилось на представителя мэрии Веселкову.

«Администрация города Омска полагает, что в результате действий по демонтажу имущества, администрации г. Омска был нанесен ущерб», — пояснила девушка позицию потерпевшего, не называя при этом имен «похитителей».

Упомянув цистерны в числе украденного, Веселкова сослалась на техническую документацию и показания некоего сотрудника Минобороны. Никаких конкретных фамилий и цитат из материалов дела, но адвокату Демину это не понравилось.

Юрист попросил не ссылаться на неисследованные доказательства. Прокурор парировала, что вопрос снят не был и попросила потерпевшего указать фамилию. Началась перепалка, которую быстро «погасила» судья Ольга Айринг, «утихомирив» оппонентов.

«Был допрошен Гулятев (фамилия воспроизводится на слух — прим. БК55) Евгений Валерьевич. Это сотрудник воинской части, начальник инженерно-технической службы, который пояснял, каким образом осуществлялась передача имущества…», — начало было выдавать «тайны следствия» Веселкова.

Но ее «вовремя» остановил бдящий Демин.

«Относительно суммы. Полагаю, что прерогатива следственных органов рассчитывать размер ущерба, окончательная сумма будет установлена судом. Исходя из тех документов, в отношении одного объекта (ангара) по его балансовой стоимости — 865 тыс. С учетом того, что, если, стоимость металлоконструкций выше этой стоимости, то размер ущерба может быть больше, в случае невозможности проведения его рыночной оценки».

Один из складов консультант решила «оценить» отдельно, поскольку «недвижка» находилась в нормальном состоянии. Но и остальные «нулевые» объекты Веселкова не стала списывать со счетов — горадминистрация тоже могла бы сдать его на металлолом, выручив «копеечки» в городскую казну.

Не знаем, передавал ли Баконов новому представителю записанные им вопросы от сторон судебного разбирательства, но девушка весьма подготовлено поясняла обстоятельства по делу и тактично «отбивала» нападки защиты.

«У вас, как у представителя потерпевшего, имеются какие-нибудь исковые требования?» — предпоследний вопрос от гособвинения.

«Нет. Этот вопрос администрацией будет решен после вынесения приговора. Сейчас вот такая у нас позиция».

«Какая у вас позиция по мере наказания, в случае если суд признает виновными Захарова и Неворотова?».

«На усмотрение суда».

Вопросы от защиты, как обычно, начались с адвоката Демина. А его не отпускала тема «инвентаризации».

«Вот, вы же являетесь юридическим лицом? Скажите, как можно причинить ущерб юридическому лицу, если, к примеру, если его (похищенного имущества, надо полагать) балансовая, остаточная стоимость составляет 0 рублей?» — пытался «сиронизировать» защитник.

«Я уже высказывалась, это не говорит о том, что имущество не имеет стоимости. И если у собственника нет денег на то, чтобы сегодня сдать какой-то объект в металлолом, это не значит, что его кто-то может прийти и сдать за меня, и получить деньги».

После непродолжительной паузы:

«Но при этом вы почему-то должным образом не провели оценку имущества и в надлежащем порядке не установили его стоимость…», — даже не вопрос.

Хотя свидетель Стуколова уже отвечала и про реестр собственности, и про акты осмотра. Но «защита» на своей волне: по их мнению, видимо, чиновники ДИО должны были бегать по городу с карандашиками и «переписывать» в журналы «порядковые номера» каждой урны, столба или лавочки, что числятся на балансе города.

«Вам известна процедура инвентаризации, что она собой представляет. Т.е. это не осмотр, на который вы ссылаетесь» — не унимался Демин.

Чем ставил во вполне оправданный ступор допрашиваемую.

«А вам известно, что такое амортизация?»

«У нас не ликбез сейчас. Спросите её, что-то конкретное», — строго заметила судья.

И в голосе адвоката «заиграли» повышенные, хамские тона.

В споре о передаче в собственность «несчастных» цистерн Шрёдингера на помощь коллеге пришел Огнев:

«Вот в материалах дела имеется техпаспорт котельной, и, к сожалению, там об этом вообще не говорится».

«На наш взгляд, из тех документов, которые предоставлялись в Росреестр и составлялись техпланы, следует что это наш объект. Но это моя позиция. Ваша позиция может отличаться. Вы сейчас на одной стороне, мы сейчас на другой находимся».

«Уважаемый адвокат, вы хотите доказать потерпевшей что-то? Она же уже ответила, что это позиция представителя потерпевшего, а вы пытаетесь переубедить её», — остановила «вакханалию» служительница Фемиды.

Далее Демин показал Веселковой «приложение» из дела о нулевой балансовой стоимости железнодорожных путей.

«Соответствует он (документ) действительности или нет, вы пояснить не можете», — выяснилось, это был ответ от ДИО.

Вступилась прокурор Ураимова. «Душа юриста» такого стерпеть не смогла. Снова начался сыр-бор.

Какого ответа ожидала защита от Веселковой, — не понятно. Сомневаемся, что в её компетенции расчет стоимости городского имущества и, тем более, оценка расчетов, проведенных специалистами.

На следующее заседание, которое по причине отпуска судьи, состоится 28 декабря, гособвинение вызвало на допрос свидетелей Тарасюк и Ерохину, сотрудников депимущества.

Нужно также отметить, что в этом процессе и защита, и обвинение неоднократно упоминали о случавшихся на территории военного городка «несчастных случаях» и краж. Поэтому БК55 начинает следить за ещё одним уголовным разбирательством, обвиняемым в котором проходит бывший начальник управления муниципальной собственности ДИО Юрий Макарин.

Речь в его деле идёт всё о той же территории полузаброшенной военной части, находящейся в собственности города. В сентябре 2020 года кто-то вынес оттуда чугунные крышки канализационных люков и в один их них упал 7-летний мальчик (тяжкий вред здоровью). Чиновника судят за халатность: недосмотрел за вверенными объектами, не предотвратил трагедию. Похитителя чугунины же так и не нашли (видимо, и не пытались).

В конце марта прошлого года судья Иван Белов вынес Макарину обвинительный приговор, но в Областном суде это решение было отменено. Сейчас пересмотром данного дела занимается судья Алексей Полищук.

Очевидно, что два этих процесса взаимосвязаны. И даже ведет их один и тот же представитель Центральной прокуратуры. Понаблюдаем и мы.

Продолжение следует…

Арина Репецкая