Омский юрист Андрей Хабаров прокомментировал БК55 сенсационную информацию о том, что бывший гендиректор НПО «Мостовик» Олег Шишов пошел на сделку со следствием и дал показания против своего подельника Андрея Поплавского.

- Андрей Евгеньевич, как вы, опытный адвокат, можете прокомментировать сегодняшнюю новость дня?
- Первое, что могу сказать, - сам факт появления этой информации удивителен.

- Почему?
- Как правило, это большая тайна следствия до определенного момента.

- Что вы имеете в виду под «определенным моментом»?
- Некие активные действия правоохранителей в отношении соучастников признавшегося.

- Так основной подельник - Поплавский - и так уже в СИЗО.

- Вы забываете, что в деле в качестве обвиняемых, помимо Шишова и Поплавского, фигурируют еще и некие «неустановленные лица». То, что Поплавский арестован тоже еще ни о чем, собственно, не говорит. Вот если бы состоялась очная ставка, где Шишов начал изобличать своего подельника.

- Так, может, такая очная ставка уже состоялась, мы же не знаем... Другое дело, что «неустановленные лица» в этом деле, безусловно, есть.
- Хищение почти двух миллиардов рублей бюджетных денег, если такое деяние имело место быть, предполагает наличие кроме самого Шишова и Поплавского и иных лиц, как имеющих отношение к НПО «Мостовик», так и не имеющих такового.

- То есть речь идет о деятелях меньшего калибра, чем основные обвиняемые?
- Может и так, а может,  в деле возникнут и более крупные фигуры, чем Шишов и Поплавский, и иные составы преступлений, которые называют коррупционными.

- Вернемся к нашему Шишову. Что для него значит эта новая ситуация?
- Когда заключается такое соглашение, то материалы в отношении соглашателя выделяются в отдельное производство, и в суде оно рассматривается в особом порядке. При этом все остальные «непризнавшиеся» фигуранты остаются в «старом» деле, по которому соглашатель выступает уже свидетелем обвинения.

- И на какие «льготы» может рассчитывать тот, кто пошел на сделку со следствием?
- Согласно ч.2 ст. 62 УК РФ, ему может быть назначено наказание не более половины от максимального по статье, по которой выносится приговор.

- А вот в комментариях к новости о признании Олега Шишова некоторые юристы пишут, что все-таки обвиняемым «выгоднее» молчать...
- Это все индивидуально. Общих рецептов здесь нет. Однако в известном в Омске деле Ровейна (экс-глава Кормиловского района - БК55), в котором я работал, первоначально человек, который заключил сделку со следствием против Ровейна, получил наказание в виде двух лет реального лишения свободы, а Ровейн, который так и не признал себя виновным, - тот же срок, но условно.

- Кстати, на ваш взгляд, Олег Владимирович может рассчитывать на условный срок?
- Конечно, такого исключать нельзя. Здесь определяющим фактором будет то, насколько ценную информацию он представит следствию, на кого даст показания. Пока же, исходя из тяжести обвинения, считаю это маловероятным.

- Возможно, наивный вопрос, но все-таки. Андрей Евгеньевич, почему все же, по вашему мнению, Шишов согласился на эту сделку?
- Думаю, такому решению всегда предшествует сочетание факторов. И личные особенности характера человека, и условия, в которых он находится, и ситуация резкого падения с больших высот до почти самого низа, и позиция защитников, кстати. Уверен, что у Олега Владимировича и его адвокатов были весомые причины для принятия такого решения.

- А вы на месте адвокатов Шишова рекомендовали бы ему совершить такой поступок?
- Я не могу однозначно ответить на этот вопрос. Ведь каждый раз речь идет о судьбе конкретного человека, и каждая ситуация и ее решение, по сути, индивидуальны. Но до сегодняшнего дня в моей практике такого еще не было, чтобы я рекомендовал кому-то из своих подзащитных идти на такие сделки.

- Почему?
- Потому что человек, заключивший такую сделку, становится полностью зависимым от следствия. Ведь именно следователь определяет, насколько он добросовестно сотрудничает с правоохранителями. В результате этого, к сожалению, может возникнуть ситуация, что обвиняемый начинает говорить, что было и что не было. То есть рассказывает не правду, а то, что хочет услышать следствие. Человек становится заложником этой ситуации, стараясь сохранить, так сказать, добрые отношения с силовиками, от которых уже почти напрямую зависит его участь. Он подписывается под всем, что скажут, и указывает на всех, кто интересует следствие. К сожалению, тут возможен даже оговор. Хотя, конечно, не исключено, что конкретно Олег Владимирович сможет выдержать ситуацию и будет говорит правду и ничего, кроме правды.

- А если человек одумается и изменит свои показания?
- Вся трагедия как раз в том, что изменить он уже фактически ничего не может. Юридически - да, а фактически - нет. Ведь в деле уже в любом случае будут его признательные показания, и это не может не повлиять на убежденность судей. Такому человеку и квалифицированный адвокат уже не нужен, потому что ему уже нужна не столько юридическая защита (он ведь обязан говорить все, что знает), а только некое наблюдение за тем, чтобы силовики выполнили условия сделки. Обвиняемый становится партнером следствия.

- В начале нашей беседы вы говорили, что удивлены информацией о сделке. Вы имели в виду именно эту непредсказуемость ситуации для человека, давшего признательные показания?
- И это тоже. Но больше всего, повторюсь, вызывает удивление то, что информация о сделке попала в СМИ. Если это не какая-то случайная утечка, то не могу исключить вариант, что это тактический прием следователей, желающих получить и других подозреваемых, готовых на сотрудничество.

Наталья Николаева