Без желания.

По другим осужденным ситуация, видимо, не менее запутанная. По моим данным, двое подсудимых вообще пропустили сроки подачи апелляционного обжалования.

Восстанавливать свое право им пришлось в судебном порядке. Фемида нашла возможным восстановить пропущенные сроки подачи апелляции. Видимо, случилось это по «форс-мажору», по не зависящим от осужденных обстоятельствам.

Или по уважительным.

Своевременно (в последний день) обозначил свою позицию и придерживается ее с самого начала уголовного преследования и судебного процесса подсудимый Андрей Ежов, которого правоохранительные органы изначально обозначили как «лидера Москаленского ОПГ» и «авторитетного криминального деятеля».

У подсудимого Романа Денисенко с некоторых пор отсутствует Общественный защитник. Это важное процессуальное место в ходе судебного следствия занимала его гражданская супруга.

На стадии обжалования приговора суда молодая женщина... «пропала». Вместе с кучей важных документов, подтверждающих позицию осужденного, что после задержания из него выбивали нужные «шестому отделу» показания физическим насилием и «угрозами опустить» с помощью резиновой дубинки. Последние намерения оперативников были настолько сильны и ощущаемы, что Денисенко вынужден был поставить подписи под всеми документами, протоколами, явками с повинной.

По его словам.

Переписка с надзорным органом, жалобы в вышестоящие инстанции, куда Денисенко обращался за защитой своих попранных прав, исчезли вместе с «гражданской половинкой». По некоторым данным, к неожиданному и резкому отстранению «Общественного защитника» приложили руку (а может, и что другое) аффилированные с силовиками лица.

Более того, на стадии апелляции интересы Денисенко представлял уже другой адвокат. По назначению. Что случилось с предыдущим – профессиональным и адекватным – защитником, также не совсем понятно.

Бросил на полпути?!

В итоге вся эта «неразбериха» и «чрезвычайщина» привели к тому, что на суде государственный адвокат, представляющий интересы Денисенко, заявил, что его доверитель «просит оставить решение суда без изменения» (!), а сам подсудимый продолжал настаивать по видеоконференции, вживую, что в инкриминируемых ему деяниях не виноват, просит состоявшийся вердикт «отменить, а его – полностью оправдать».

Только вмешательство председательствующего судьи Александра Бондаренко, обратившего внимание на вопиющее нарушение права осужденного на защиту, позволило адвокату и его подопечному пообщаться, найти общий язык и согласованную позицию:

– Ваша честь, Денисенко не признает вину!

Как позже выяснилось, юрист-профессионал... не нашел времени для того, чтобы встретиться с клиентом, получателем его «правовых услуг».

Для единой позиции...

Еще один подсудимый Газиз Бисарин вину также не признает, просит коллегию «разобраться» и «отменить обвинительный вердикт», оправдав его по всем предъявленным обвинениям. Полностью поддерживает позицию своего доверителя защита.

В лице адвоката Кошмана.

Вот с такого «правового винегрета», а лучше сказать мудреного и запутанного «пасьянса» началось это апелляционное рассмотрение. Видимо, выскажу не только свою точку зрения. В этой мешанине многие угадывают руку «следственных органов», точнее тех, кто изнутри использует статус и возможности силовиков в неких «теневых многоходовках». Может статься, что для этих «экземпляров» решение по данному конкретному уголовному делу является, по сути, резолюцией об их «квалификационном и служебном соответствии».

Всё может быть...

Ведь, как выяснилось уже в ходе прений сторон, суд первой инстанции (судья Дмитрий Янович) вынес в отношении оперативных сотрудников «шестого отдела» УМВД и следователя ОРБ и ДОПС СЧ по РОПД СУ УМВД России по Омской области подполковника юстиции Дерюгина Е.Л. частное определение по выявленным Фемидой нарушениям. А то, что эти нарушения были и являются системными, вопиющими и влияющими на ход расследования, на юридически значимые выводы, на итоги следствия, на общую картину «преступления», мы неоднократно писали – см. Кто и когда возбудит уголовное дело на следователя УВД Дерюгина?! http://omsk-pravo.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=2084:2016-09-04-09-44-58&catid=185:astashkin.

Это – в частности...

Вот и получается, что следственные органы (а это, прежде всего, всемогущий и вездесущий «шестой отдел» УМВД с Пушкина 138) в этой апелляции как минимум полноценный участник!

Пусть даже через возможные интриги, несогласованности, внепроцессуальный «движняк». Ведь почему-то кажется, что делегация родственников к осужденному Хасенову, человеку, как он утверждает, ничего не совершившему и, по моему глубокому убеждению, вообще реально постороннему, с просьбой отозвать апелляцию (читай – остаться в тюрьме почти на 5 лет – !!!), признать вину – это какая-то чрезвычайная и вынужденная мера. Возможно даже, это результат некоего давления на кого-то из близкого окружения семьи Хасеновых.

Не без «правоохранителей»...

О том, что аналогичные «ходы» были предприняты и надзорными органами, также свидетельствуют подмеченные нами факты.

Так, поддерживающий гособвинение на судебном процессе в Москаленках прокурор Алексей Медведев, имел все правовые возможности и аргументы самому отказаться от части предъявленных подсудимым обвинениям или вообще от всех. Чтобы ведомство выглядело адекватно, зрело, в русле и в духе Закона.

Ведь даже слушателям стало понятно, что «дело» однозначно «сырое», «дело» – фальсифицированное, «дело» – осталось не расследованным. Реальные организаторы и идеологи преступления до сих пор не установлены. Да что там, до сих пор не обнаружены и все «рядовые исполнители».

Что парадоксально...

По всем данным, в разгрузке-погрузке 600 мешков биоресурса принимало участие порядка 12-15 человек. На скамье подсудимых – 4 (четверо). А где остальные?! Какова их роль, степень участия? Может, кто-то из них и представлял «организаторов» и совершал инкриминируемые осужденным лицам деяния?!

Прокурор Медведев, видимо, решил, что гособвинению не престало отвечать на эти само собой разумеющиеся вопросы. Нужно просто поддерживать линию старших товарищей по цеху. Хотя по каким-то там нормам и правилам даже я пониманию, что и гособвинение, как и следователь, – самостоятельное, независимое ни от кого процессуальное лицо, которое на любой стадии судебного процесса имеет право принять собственное решение. Исходя из происходящих на суде «событий», из того, какие данные о фиктивности и мнимости «доказательств» становилось ему известно.

В принципе, общий смысл линии поведения прокурора, как мне кажется, не может быть не увязан с главным посылом – Правосудие зиждется на том, что «ни один невиновный не может быть осужден незаконно, без доказательств, даже если для этого придется отпустить виновного». Это – квинтэссенция правового подхода и сознания.

И презумпции невиновности...

Прокурор Медведев в своей итоговой речи в прениях в р.п. Москаленки... не отказался ни от одного пункта обвинения!

Как мне показалось, сделано это было в ущерб репутации всего прокурорского ведомства, против принципа «объективности» и вопреки изученным материалам судебного следствия.

Зато на благо определенным начальствующим чинам (подписал «обвинительное заключение» прокурор Лоренц А.А.), ответственным за качество и доказанность «обвинения». И даже, как мне показалось, не без личного позитивного карьерного результата. Сегодня Алексей Дмитриевич трудится уже в прокуратуре САО г. Омска. По крайней мере, его неоднократно видели в Первомайском районном суде г. Омска. При исполнении. Видимо, такие «работники» востребованы омским надзорным ведомством. Когда все, как бы, понятно.

И нет вопросов...

Какую-то излишнюю увлеченность прокурора Медведева не сутью данного уголовного дела, а собственной персоной и тем, что в отношении него думают и излагают процессуальные оппоненты, отметил даже председательствующий коллегии. Судья Бондаренко буквально дал отповедь «молодому» гособвинению, напомнив, что прокурор призван не возражать адвокатам по личным и частным вопросам, а придерживаться существа дела и своего апелляционного представления.

Солидарность полная!

Впрочем, подстраховать подчиненного Медведева, морально поддержать его в неоднозначной и даже патовой ситуации, когда «обвинение» в первоначальном варианте просто рассыпалось, не выдержав конкуренции с реальностью, в апелляцию пришла еще одна сотрудница надзорного ведомства. В ранге подполковника (советника юстиции). Тщательно конспектируя ход судебного следствия и реплики сторон, она, наотрез отказавшись представиться СМИ, пояснила, что «нахожусь на заседании частным порядком» и «являюсь не более чем рядовым слушателем».

«Так же, как все».

Теперь что касается доводов защиты и осужденных, изложенных в ходе апелляционных слушаний в обоснование своего обжалования уже состоявшегося обвинительного вердикта суда.

Первой инстанции.

Осужденный А.А.Ежов и его адвокат Д.А.Балдин, «не опровергая вердикт суда первой инстанции в части оправдания, считают, что оснований для признания Ежова виновным по п. «а» и «д» статьи 161 УК РФ также отсутствуют». Срок в 4,5 лет не соразмерный степени его не умышленного участия в «преступлении».

В обоснование своих доводов подсудимый дал подробное пояснение апелляционной коллегии, как он был, по его мнению, втянут «в аферу по похищению яиц (цист) рачков артемии».

Предложение «помочь вернуть удерживаемый компаньоном по бизнесу быстро портящийся и дорогостоящий груз» подсудимому поступило от некого малознакомого гражданина по имени Алик. С ним Ежов познакомился и виделся несколько раз в мечети по ул. 10 лет Октября. Обращались друг к другу как «брат», что является общепринятым.

В мусульманской среде.

На просьбу помочь отреагировал как «не равнодушный и отзывчивый по жизни человек». Тем более, что, по словам Алика, это не займет много времени. Все организационные вопросы уже улажены. От Ежова лишь требуется подвезти трех-четверых человек до места назначения (вблизи от р.п. Москаленки).

Узнав какое расстояние до поселка и прикинув какие скоростные возможности у его RANGE ROVER, Ежов согласился. Тем более, что ранее он уже беседовал с Аликом на предмет возможности и самому поучаствовать в выгодном бизнес-проекте. Даже наводил справки о рачках и знал, что это действительно прибыльный бизнес. Алик при свидетелях демонстрировал Ежову имеющуюся у него разрешительную документацию на добычу биоресурса.

Получается, что предстала оказия и помочь хорошему человеку и узнать воочию о том, что это за предприятие такое – добыча какого-то «ракообразного».

«Валютного» достоинства.

Подробнейший рассказ подсудимого о той памятной ночи конкретными вопросами то и дело прерывал судья Бондаренко.

Было заметно, что служитель Фемиды очень внимательно изучил материалы «уголовки», судебного процесса и знает их малейшие детали. Что уже само по себе вызывает уважение. Впрочем, не осталось без внимания и то, что его формулировки уточнений и вопросов были явно обвинительного уклона.

Судья А.А. Бондаренко: – Ежов, скажите, откуда в машине взялись два травматических пистолета?

Осужденный Ежов А.А.: – А я откуда знаю? Я их туда не клал, не видел, на них нет моих отпечатков...

Судья А.А. Бондаренко: – Машина ваша?

Осужденный Ежов А.А.: – Нет, оформлена на знакомого... Езжу по доверенности...

Судья А.А. Бондаренко: – Может, его оружие?

Осужденный Ежов А.А.: – Не могу знать... Может, подбросили...

Судья А.А. Бондаренко: – Вам не показалось, что миллион рублей за погрузку-разгрузку это очень дорого?

Осужденный Ежов А.А.: – Я денег за свое участие не просил. Ни в общих чертах, ни конкретно. Мне сказали, что со мной рассчитаются, мне было этого достаточно. Я просто помогал. Могу себе иногда позволить...

Судья А.А. Бондаренко: - Но вы же слышали при беседе в кафе «Ором» о каких суммах там шла речь...

Осужденный Ежов А.А.: - Я так понял, что речь идет не о стоимости работы грузчиков, а о спасении партии груза и о недопущении срыва поставки, от чего может в дальнейшем зависеть благополучие всего бизнеса. Поэтому человек порой готов отдать и половину стоимости груза за то, чтобы спасти прибыль в перспективе...

Судья А.А. Бондаренко: – Почему грузили мешки ночью? Ничего не смутило, не насторожило. Человек-то вы опытный...

Осужденный Ежов А.А.: – Ваша честь, выехали-то мы из Омска еще по-светлому, но возникли какие-то организационные неурядицы, время ушло, солнце скрылось, а договоренность нужно было выполнять... Дал слово, пообещал помочь – нужно выполнять...

Судья А.А. Бондаренко: – Кто сидел в вашем салоне, когда вы подъехали к УАЗу «К-Никома»?

Осужденный Ежов А.А.: – Честно скажу, я не помню...

Судья А.А. Бондаренко: – Хотите сказать, что не знаете кого везли? – в свойственной ему манере грозно и громко спросил судья Бондаренко. – Вы же только что сказали, что ехали из города, вас застала ночь и вы сразу уперлись в УАЗ...

Осужденный Ежов А.А.: – Я уже не помню точно, когда и кто заходил и выходил из машины. Темно было – хоть глаз выколи... Мне говорили куда нужно ехать, я ехал. Кто садился-выходил-садился в салон, тем более, на заднее сиденье, я даже не видел. Не до то того было. Тем более, все лица были мне ранее не знакомы.

Такой напор Фемиды понятен, ведь в своем рассказе осужденный Ежов начал «сдавать» полицейских, которые у него на виду сгружали мешки с цистами в сторонний автотранспорт и увозили его в неизвестном направлении. В праведном гневе он описал свою встречу с «потерпевшими» без лишних подробностей, схематично. Например,«выдал», что встреча его авто с УАЗом произошла еще до того, как они подъехали к КАМАЗам «К-Никома».

Но это не так.

Именно на это вмиг и среагировал «дотошный», но посвященный в детали судья. Видимо, кто-то намеренно путает «лидера ОПГ». Его показания в этой части легко опровергаются. И это имея двух адвокатов, по мнению силовиков, «богатый опыт криминального прошлого», «хитрость», «изворотливость», «умение подавлять и подчинять», «связи со смотрящими и ворами в Законе». С такими «представителями криминалитета» в высшей иерархии, «лидерами ОПГ» и до сих пор не победить оргпреступность?!

Удивительно...

Подсудимый Хасенов, человек реально посторонний на этом криминальном пиршестве, поправил «лидера ОПГ» (возможно ли такое при воровской иерархии – ?!) и твердо показал, что сначала они подъехали к синему КАМАЗу, груженому мешками.

Там они с Денисенко вылезли из RANGE ROVER. А к Ежову в джип сели незнакомые ему люди, по военному подтянутые, одетые, как бы в униформу – в темных спортивных костюмах, в кепках с большими козырьками и капюшонами на головах (это в непролазную-то ночь!). Именно их и повез Ежов к УАЗу. Что там было возле «буханки» Ежов не видел, так как из машины не выходил. «Руслан» – сопровождающее его в этом «москаленском вояже» лицо, протеже Алика, до сих пор не установлен и не найден. Хотя его видели не только «подсудимые» и «потерпевшие», но и водители большегрузов, на которые и с которых перегружали мешки. Люди посторонние и не заинтересованные.

Вывод адвокатов подсудимых, что весь этот «цирк» и «спектакль» – возможная продуманная провокация или спецоперация со стороны правоохранительных органов, вполне вписывается в то, что творится и происходит сегодня в Омском регионе.